492. В первое состояние, т.е. внешности, человек вступает тотчас после
смерти своей. У каждого человека относительно духа своего есть внешность и
внутренность. Внешностью духа человек приспособляет здесь тело свое,
особенно лицо, речь и телодвижения, к общественной жизни. Внутренность же
духа его состоит из того, что собственно принадлежит воле и помыслам его и
что редко изобличается лицом, речью и движениями тела, потому что человек
привыкает сызмала выказывать приязнь, радушие и откровенность, а помыслы
воли своей таит. Таким образом, всякий по привычке ведет жизнь нравственную
и гражданскую во внешности, каков бы он ни был по внутренним началам. По
этой привычке человек сам едва ли когда знает о своих внутренних началах и
даже редко о них заботится.
493. Первое состояние после смерти весьма близко к мирскому, потому что
человек остается во внешности своей и даже похож на себя лицом, речью и
нравом (animus), а стало быть, и нравственной и гражданской жизнью. Поэтому
он и полагает, что все еще продолжает ту же мирскую жизнь, если только не
обратит должного внимания на все встречаемое и на внушения ангелов,
сказавших ему при восстании его, что он теперь дух (н. 450). Таким образом,
одна жизнь продолжается в Другой, и смерть служит только переходом.
494. По всему этому прибывшего из здешнего мира новичка друзья его и
вообще бывшие знакомые тотчас узнают не только по лицу и по речи, но и по
жизненной сфере его, когда они к ней приближаются. Если на том свете
кто-либо думает о другом, то представляет себе мысленно наружность его, а с
тем вместе и разные обстоятельства его жизни; от этого мысленно призываемый
является в лике своем, как бы привлеченный. Таков порядок в духовном мире,
потому что там сообщаются мысленно, а расстояний в смысле природного мира
нет (н. 191-199). Поэтому все вновь прибывающие на тот свет или в ту жизнь
узнаются друзьями, родными и знакомыми, беседуют с ними и дружат снова по
мирской приязни.
Я много раз видел и слышал радость вновь прибывших, нашедших там старых
друзей своих, равно и удовольствие последних при этой встрече. Супруги
всегда отыскивают друг друга и радуются свиданию, они даже остаются в
сожительстве более долгое или короткое время смотря по удовольствию
сожительства в миру. Если же они не были соединены истинной супружеской
любовью, т.е. союзом духовным по небесной любви, то вскоре опять расходятся,
а если супруги по духу были вовсе разнородны и внутренне противны друг
Другу, то между ними возникает открытая вражда и нередко драка. При всем том
они не разлучаются до вступления во второе состояние, о чем говорится ниже.
495. Итак, жизнь вновь прибывших духов мало разнится от жизни в миру,
они притом ничего почти не знают о посмертной жизни своей. Равно нет у них
правильного понятия о небесах и преисподней, кроме того разве, что могли
заключить из буквального смысла Слова и из проповедей, на этом же смысле
основанных. Поэтому они, надивившись, что видят себя и там в телесном образе
и со всеми чувствами, с какими жили на земле, что даже видят подобные
предметы, выражают желание узнать, что такое небо и ад и где они. Друзья
наставляют их о быте вечной жизни и водят их по разным местам и в различные
общества, иногда по городам, по садам и райским насаждениям, показывая им
великолепные зрелища, услаждающие внешность, в которой духи эти пребывают.
Затем они попеременно впадают в прежние земные мысли свои о состоянии души
после смерти, о небесах и аде и напоследок изъявляют негодование, что ничего
об этом не знали и что даже сама церковь этого не знает.
Все почти жаждут проведать, попадут ли они на небеса. Многие надеются,
что должны попасть, потому что жили в свете по нравственным и гражданским
законам, не размыслив, что злые и добрые иногда живут в свете по внешности
одинаково. Они равно делают другим добро, посещают храмы, слушают проповеди,
молятся, но не ведают, что внешние действия и внешнее богопочитание сами по
себе вовсе ничтожны, а важно состояние внутренних начал, из которых внешнее
истекает. Из числа многих тысяч едва ли один знает, что такое внутренние
начала человека и что в них заключаются небеса и церковь. Они еще менее того
понимают, что внешние дела таковы, каковы намерения и помышления, которые
зависят от любви и веры. Даже при наставлении они не понимают, чтобы помыслы
и хотения что-нибудь значили, а сущностью считают то, что говорится и
делается. Такова большая часть людей, приходящих ныне на тот свет из
христианского мира.
496. Добрые духи делают дознание над новичками, каковы они, на что есть
разные способы, потому что в этом первом состоянии злые одинаково с добрыми
произносят истины и делают добро, как объяснено было выше, - т.е. потому,
что они, равно с прочими, жили во внешней нравственности, подчиняясь общему
порядку и законам, чем старались заслужить славу людей правдивых и
правосудных: лицемерие даровало им почести и богатства. Но злые духи
узнаются особенно тем, что жадно прислушиваются ко всякой беседе о
внешности, а о внутренних началах человека, т.е. об истинах и благах церкви
и небес, хотя и слушают, но без внимания и удовольствия. Другой признак: они
часто обращаются к известной стороне света (по соответствию) и, покинутые
одни, идут по этим направлениям. То и другое обращение к известной стороне
лицом и шествие по ведущим туда путям обнаруживает господствующую любовь.
497. Все прибывающие из мира духи связаны уже с каким-либо обществом
небес или ада, но связаны по внутренним началам, а внутренние начала
человека закрыты, покуда он сам во внешности. Наружность прикрывает и
скрывает внутренность, особенно у живущих во внутреннем зле, но
впоследствии, во втором состоянии духа, внутренность становится явной,
потому что открывается, а внешность, напротив, усыпляется.
498. Это первое состояние человека после смерти длится для иных по
нескольку дней, для других по месяцам или даже целый год, но уже редко
дольше одного года. Разница эта у каждого зависит от степени однородства
внутренности его с внешностью. Внешность и внутренность каждого должны
совпадать и составлять одно, почему никому и не дозволено в мире духов
мыслить и хотеть одно, а говорить и делать другое. Там каждый должен быть
образом любви или чувств своих, а потому и одинаков по внутренним началам
своим и по внешности. Вследствие этого внешность духа прежде всего
разоблачается и приводится в должный порядок, чтобы служить внутренним
началам соответствующим средством или основой (plano) действия.