Кто, пренебрегая работой мышления, захотел бы для целей высшего познания обратиться к иным силам человека, тот упустил бы из виду, что именно мышление есть высшая из способностей, которыми обладает человек в чувственном мире. ... Нельзя достаточно резко подчеркнуть, насколько для желающего развить в себе высшие познавательные способности необходимо пройти через самую строгую работу мысли. Это подчеркивание должно быть тем более настоятельным, что многие люди, желающие стать "видящими", как раз слишком низко ценят эту строгую и полную отречения работу мышления. Они говорят: не может же мне помочь "мышление", все дело в "ощущении", в "чувстве" или в чем-либо подобном. На это следует возразить, что никто не может стать "видящим" в высшем смысле (т.е. по-настоящему), кто перед этим не вработался в жизнь мысли. У многих лиц неблагоприятную роль играет здесь известное внутреннее удобство. Они сами не сознают этого удобства, так как оно облекается в презрение к "абстрактному мышлению", к "праздной спекуляции" и т.д. Но как раз тогда и не ценят мышления, когда смешивают его с праздными, отвлеченными измышлениями. Так как подобное "отвлеченное мышление" легко способно убить сверхчувственное познание, то основой его должно стать мышление, исполненное жизни. Конечно, было бы гораздо удобнее, если бы было возможно достигнуть высшего дара видения, избежав работы мысли. Но здесь нужна внутренняя твердость, душевная уверенность, к которым может привести только мышление. Иначе является лишь бесцельное мелькание и вспыхивание образов, сбивчивая душевная игра, которая хотя и может кому-нибудь доставить наслаждение, но не имеет никакого отношения к действительному проникновению в высшие миры. Если мы дальше обсудим, какие огромные перемены происходят в человеке, который действительно вступает в высший мир, то мы поймем также, что тут есть еще и другая сторона предмета. "Видящий" должен в душевной жизни обладать абсолютным здоровьем, нет лучшего ухода за этим здоровьем, чем подлинное мышление. Это здоровье может даже серьезно пострадать, если упражнения для высшего развития не будут построены на мышлении. Как истинно то, что здраво и правильно мыслящего человека дар ясновидения сделает еще здоровее, еще приспособленнее к жизни, чем он является без него, так же верно и то, что всякое желание развития при боязни усилия мысли, всякая мечтательность в этой области опасны как для душевного, так и для телесного здоровья. Кто будет стремиться к высшему познанию при соблюдении здесь сказанного, тому нечего бояться, но оно допустимо только при этом условии.