В целях руководства Гордой дон Хуан дал ей задачу: постепенно и
неуклонно мобилизовать свое второе внимание на компоненты ощущения полета
в сновидении.
- Как ты училась летать в сновидении? - спросил я ее. - тебя
кто-нибудь учил?
- Нагваль Хуан Матус учил меня здесь, на этой земле, - ответила она.
- и в сновидении кто-то, когда я ничего не могла увидеть, учил меня. Это
был только голос, говорящий мне, что надо делать. Нагваль дал мне задачу
научиться летать в сновидении, а голос учил меня, как это делать. Затем у
меня ушли годы на то, чтобы научиться переходить из обычного тела, которое
можно потрогать, в мое тело сновидения.
- Ты должна мне это объяснить, Горда, - сказал я.
- Ты учился входить в свое тело сновидения, когда ты видел в
сновидении, что выходишь из своего тела, но насколько я могу видеть,
нагваль не дал тебе никакой специальной задачи, поэтому ты отправлялся по
любой из знакомых дорожек, по какой только мог. Я, с другой стороны, имела
задачу использовать свое тело сновидений. Сестрички имели такую же задачу.
В моем сне я однажды видела себя, летающей, подобно воздушному змею.
Я рассказала об этом нагвалю, так как мне понравилось ощущение скольжения.
Он воспринял это очень серьезно и превратил в задачу. Он сказал, что как
только выучиваешься сновидению, любой сон, который можешь запомнить, уже
не является сном, это сновидение.
Тогда я стала стараться летать в сновидении, но я не могла его
создать. Чем больше я старалась воздействовать на свое сновидение, тем
труднее это становилось. Нагваль в конце концов сказал, чтобы я перестала
пытаться и позволила ему придти самому по себе. Постепенно я начала летать
в сновидениях. Именно тогда какой-то голос стал говорить мне, что надо
делать. Это был женский голос, как я всегда чувствовала.
Когда я научилась летать в совершенстве, нагваль сказал мне, что
каждое движение полета, которому я научилась в сновидении, я должна
повторить наяву. У тебя была такая же возможность, когда саблезубый тигр
учил тебя дышать, но ты никогда не превращался в тигра в сновидении,
поэтому ты не мог правильно пытаться делать это и тогда, когда
бодрствовал. Ну а я научилась летать в сновидении. Сдвигая свое внимание в
тело сновидения, я могла летать, как воздушный змей, и тогда, когда
бодрствовала. Я однажды показала тебе, как я летаю, потому что хотела,
чтобы ты увидел, что я научилась пользоваться своим телом сновидения. Но
ты не знал, что происходит.
Она имела в виду тот раз, когда она напугала меня невообразимым
действием реального колыхания в воздухе подобно воздушному змею. Это
событие настолько далеко выходило за рамки моего понимания, что я не мог
даже начать обдумывать его хоть сколько-нибудь логично. Как всегда, когда
я сталкивался с подобными вещами, я относил их в аморфную категорию
"ощущений в условиях сильного стресса". Я держался мнения, что в условиях
сильного стресса восприятие очень сильно искажается органами чувств. Мое
объяснение ничего не объясняло, но, казалось, удерживало мой рассудок в
умиротворенном состоянии.
Я сказал Горде, что тут должно быть еще и многое другое, помимо
простого повторения летательных движений, - в том, что она называла своим
смещением в тело сновидений.
Прежде, чем ответить, она немного подумала.
- Я полагаю, нагваль тебе тоже говорил, - сказала она, - что
единственное, что на самом деле имеет значение в таком смещении, - это
закрепление второго внимания. Нагваль говорил, что именно это внимание
создает мир. Он был, конечно, абсолютно прав. У него были причины так
говорить. Он был мастером внимания. Я думаю, что он сознательно оставил
мне задачу самой найти, что все, что требуется мне, чтобы переместиться в
мое тело сновидения, - это сфокусировать мое внимание на акте полета. Что
здесь важно, так это накапливать внимание в сновидении, чтобы наблюдать за
всем, что делаешь во время полета. Это был единственный способ ухаживать
за вторым вниманием. Как только оно окрепнет, стоит лишь чуть-чуть
сфокусировать его на деталях полета, и чувство полета усиливает сновидение
полета, пока для меня не стало обыденным "сновидеть", что я парю в
воздухе.
Таким образом, в деле полета мое второе внимание было обострено.
Когда нагваль дал мне задачу перемещаться в тело сновидения, он имел в
виду, чтобы я включила свое второе внимание, бодрствуя. Так я это понимаю.
Первое внимание, - внимание которое создает мир, никогда нельзя преодолеть
полностью. Оно лишь может на секунду быть выключено и замещено вторым
вниманием, при условии, что тело уже накопило его в достаточном
количестве. Искусство сновидения является, естественно, путем накопления
второго внимания, поэтому можно сказать, что для перемещения в свое тело
сновидения в бодрствующем состоянии следует практиковать сновидение, пока
оно у тебя из ушей не польется.
- Можешь ли ты в любое время, когда захочешь, попадать в свое тело
сновидений? - спросил я.
- Нет, это не так просто, - ответила она. - я научилась повторять
движения и ощущения полета в бодрствующем состоянии, но я все же не могу
летать всегда, когда пожелаю всегда существует барьер для моего тела
сновидений. Иногда я чувствую, что барьер снят. Мое тело в это время
свободно, и я могу летать, как если бы я была в сновидении.