[А. П. Бердник]

энэфки на українськой мове

fantlab.ru/украинская фантастика

на первом месте явно fantlab.ru/Бердник

publ.lib.ru/EFREMOV_Ivan_Antonovich/_Efremov_I.A
Переписка Ивана Антоновича Ефремова
///
В начале 1965 года меня посетил член Союза писателей Украины и редакционной коллегии журнала «Знания та праця» — писатель фантаст А. П. Бердник. При нём было письмо Украинского отделения издательства «Знание», адресованное в Третьяковскую галерею и содержащее просьбу допустить писателя А. П. Бердника к архивам, т.к. работает над книгой о Н. К. Рерихе.
А. П. Бердник просил меня помочь ему советами и материалами. Не зная его как писателя и убедившись в его поверхностном знакомстве с темой, я дал своё согласие с условием, что во избежание ошибок рукопись будет дана мне на просмотр. С этим условием А. Бердник охотно согласился.

В конце 1965 года в журнале «Радуга» (Киев) появился научно-фантастический роман А. Бердника «Подвиг Вайвасваты» /fantlab/ . Во всех отношениях это было столь безграмотное и беспомощное произведение, что я счёл долгом написать А. Берднику, что подобной книги о Н. К. Рерихе не должно появиться, и напомнил ему, что его рукопись должна пройти строжайший контроль. Особенно меня обеспокоило то обстоятельство, что А. Бердник вводил в свой «роман» тексты, принадлежавшие Н. К. Рериху. В кавычки эти тексты не брались и, видимо, были использованы как костыли для поддержки хромающего на обе ноги произведения. Только эти отдельные фразы позволяли предполагать, что у автора не вовсе отсутствует философское осмысление темы.

В декабрьском номере журнала «Знания та праця» за 1965 год был опубликован отрывок из «повести» А. Бердника «Стрела Майтри». Этот отрывок уже больше чем на половину состоял из буквальных текстов Н. К. Рериха, списанных из книг, которые я одалживал А. Берднику. Всё остальное являлось текстом тех же книг, но только безнадёжно испорченным вульгарными и убогими вставками самого Бердника. Публикации сопутствовала заметка, что повесть готовится к печати издательством «Молодь». Никаких ссылок на первоисточники, которыми пользовался автор, не было, в оглавлении содержания журнала за год отрывок значился в разделе «Фантастика».

Я выразил А. Берднику своё возмущение, в ответ на которое получил письмо, заставившее меня усомниться в благополучии душевного состояния автора.
О всём случившемся я немедленно информировал Святослава Николаевича (Бердник пытался завести с ним переписку) и приёмную дочь Н. К. Рериха — Ираиду Михайловну Богданову. По согласованию с некоторыми лицами было составлено обращение в издательство, копию которого прилагаю.
Святослав Николаевич очень обеспокоен возможностью появления у нас неполноценной книги о Николае Константиновиче и фактом недобросовестного использования текстов его книг. В своей телеграмме ко мне Святослав Николаевич рекомендует

... https://fantlab.ru/edition167637

ru.wiki/Категория:Писатели-фантасты Украины

en.wiki/Украинская научная фантастика +translate.yandex.ru

украинская научная фантастика и фэнтези популярны в Польше. Одними из самых популярных украинских писателей-фантастов в Польше и русскоязычных странах являются Марина и Сергей Дьяченко.[3][18] Украинские произведения иногда переводят на английский, хотя это не очень распространено.[1][3][4]
Украинское фэнтези и научная фантастика стали предметом монографии Уолтера Смирнива 2013 года (Украинская научная фантастика: исторические и тематические перспективы).[1][2][3]

Усiх анжiню с празднiчком

[йога-нидра]

один нидрователь сваял зело отзыв

https://vk.com/wall-78227388_73
, http://advaitaworld.com/blog/14163.html
, https://vk.com/topic-38827406_26451577?offset=20
Антон Лисицкий, http://www.nisarga.org.ua/galereya/tekstyi/

В преддверии большого августовского ритрита в Карелии накатили воспоминания:
Мой первый ритрит с Сиддхартхой состоялся 1 мая 2010 года. Виктор Медведев, у которого я тогда занимался йогой, сказал на тренировке: "На майские приезжает легендарный Сиддхартха, всем быть!)" Вот так я и попал, вместо шашлыков на природе в какой то частный дом в Павловске, где базировалась буддийская община.
Когда мы зашли внутрь, немного опоздав, мы увидели сидящего на полу человека в спортивном костюме, который больше походил на фсб-шника в отпуске, чем на гуру. И вел он себя тоже странно - вместо тихих речей о вечном он прямо в лоб спрашивал каждого вошедшего - "Ну, чего приехал?". После того, как все отчитались, я решил отыграться и тоже задал ему вопрос: "А ты-то мол, кто такой?" В ответ Сиддх спокойно и дружелюбно рассказал свою историю.
Затем были три дня медитаций, молчание, ночевки в спальнике прямо в зале, бок о бок с учителем, который ел, спал и практиковал вместе с нами.
Сразу по окончание этой трехдневной сессии, под впечатлением от силы и мудрости Сиддхартхи, я решил, что поеду к нему в летний лагерь в Крым. В июле взял большой отпуск на 2 месяца и уехал. Через неделю по совету учителя принял решение отделиться от лагеря и сесть в одиночный ритрит на месяц. Первые три дня ушли на обустройство на новом месте и наладку быта. На четвертый день произошло то, что перевернуло все мои представления о себе. Описание этого события я составил через полгода после того, как это случилось:

В 22 лег спать, как обычно, сначала лег на спину, и стал проходить вниманием по всему телу, расслабляя его части (йога-нидра).
Когда достиг состояния, что тело почти не чувствовалось, вспомнил про инструкции Сиддха. Стал искать это "я есть", пытаться на нем сосредоточиться. Потом какой то провал в памяти. Дальше помню с такого момента:
(Моя палатка стояла прямо под большой сосной). Вдруг, я совершенно ясно, отчетливо услышал (ощутил), как с верхней ветки сосны отрывается иголка и падает вниз. Она падала по моим ощущениям несколько мгновений и потом я услышал как она ударилась об потолок палатки. В этот момент как будто включился какой то переключатель. Я совершенно четко увидел, что меня нет.

То, что я называл и чувствовал "я" было просто мыслями о "я" и еще механической уверенностью в существовании меня, которая " склеивала" все восприятия в пределах тела и называла это "я". Я увидел это как невероятно очевидный, неоспоримый факт, который я раньше почему-то не замечал. При этом было изумление10 - да как же я мог раньше этого не видеть? Это же так очевидно, просто!

Было чувство, что этот факт всегда был прямо у меня перед глазами, на кончике носа, что он такой простой и близкий, что я его не замечал только потому что он именно настолько простой, что это даже на ум никогда не приходило, а я все время все усложнял и искал, придумывал сложности. И у всех постоянно происходит этот самообман, который просто заблуждение, ошибка, привычка думать, что есть какое то "я" .

Было огромное чувство облегчения, освобождения, яснейшего понимания что я - это не тело, я - это не мысли, не эмоции, что я - просто ЕСТЬ. Я - это Я ЕСТЬ. Причем я есть все - эта сосна которую я вижу, эта мысль которую я думаю. Но все это, черт возьми, неразделимо, потому что это все ЕСТЬ ОДНО. И это Я. Что это Я вообще неубиваемое, его ни в море не утопишь, ни гранатой не взорвешь. (Потому что и море и граната и взрыв - это все одна хрень) Что можно делать все что захочешь, можно ни о чем не беспокоиться, потому что я - это вот это неуязвимое "Я ЕСТЬ", что ему будет?
Чувство резко "всплескивало", когда я вспоминал, игрался словами Сиддха: ""Ну это очень простое чувство. Вот есть дерево, а вот - Я ЕСТЬ".

Конкретные переживания:
1) Ощущение полнейшего безграничного счастья и беззаботности, блаженства, отсутствие каких бы то ни было тревог и страхов. Я смеялся часа 2 лежа в палатке, просто лежал, смеялся и плакал от счастья, что такое вообще возможно, и что только оно вообще и есть настоящее, а я столько времени заблуждался.
2) Ощущение Единства всего что меня окружает. Нет никаких противоречий или противопоставлений вокруг, не может быть никакой борьбы, потому что все вокруг — это одно. Это одно как бы пронизывает все насквозь, но оно не материальное, как атом или электрон, потому что оно пронизывает и мысли и чувства и материальные объекты. Все восприятия состоят из Него, или, точнее являются Этим.

3) Тело воспринимается как такой же по ценности объект как любой другой. Нет какого то «особенного», трепетного к нему отношения, как к «своему». Есть понимание, что оно требует ухода — его надо кормить, мыть. Отношение — как к аватару в компьютерной игре(если у него кончается энергия — надо куда то пойти, что то там присоединить и зарядить аватара, чтобы можно было играть дальше). Я прямо так и думал: ну вот, сейчас пойду умою аватара, потом накормлю завтраком. Такое необычное отношение к телу вызывало изумление (что так вообще может быть!) и радость, игривость, смех. Ощущение, что даже если тела не станет — то абсолютно ничего не изменится, не будет никакой трагедии.

4) Чувство сильной энергетической наполненности в теле. Не можешь спать, всего как бы распирает, при этом нет никаких желаний на которые можно было бы приложить эту энергию.
5) Ощущение, которое возникает, когда рассматриваешь трехмерные картинки — не видишь, не видишь, а потом Бац! и начинаешь видеть Объем. И понимаешь, что этот объем всегда был в картинке, просто ты не видел, потому что фокусировался неправильно.
6) Изменились восприятия от органов чувств — все стало необычным: звуки мелодичнее, звонче, зрение — ярче и четче со множеством мелких деталей, физические ощущения — стали обладать новизной, как будто я в первый раз трогаю что-то, незнакомое. (Похоже на изменения, которые у меня были под воздействием психоделических грибов 10 лет назад)
7) Чувство сильной Благодарности Сиддху.
8) До этого я постоянно медитировал, пытаясь выделить в себе «наблюдателя» который как бы все воспринимает, но сам не воспринимается. В этом переживании я ясно осознавал, что нет никакого наблюдателя ни внутри ни снаружи, и нет ничего наблюдаемого. Это все один непрерывный процесс восприятия Сознанием самого же себя.

Негативные моменты:
1) Меня так распирало и я не знал, что с этим делать, что я сел и стал делать пранаяму с задержками дыхания с мыслью: Пусть меня вообще разорвет, пусть я лопну, потеряюсь, это невыносимо, не могу больше переживать это. — механические действия.
2) Мысли по привычке продолжали описывать переживание, и пытались втиснуть его в рамки когда то прочитанного на эту тему. Так же были мысли: это не может продолжаться долго, со мной такое не может происходить. А что будет, а как я теперь буду общаться с людьми.
(вообще мысли о людях вызывали смех, потому что все живут, общаются так как будто внутри тела кто-то есть, а ведь, блин, там же нет никого! Это казалось очень смешным, такое всеобщее «недоразумение») Думаю что эти привычные мысли и вернули меня обратно, в обычное состояние.
Часа через три я заснул, мне приснился очень красивый яркий сон с переживаниями, потом я проснулся, снова плакал и смеялся. Потом состояние стало постепенно угасать, а обыденные мысли — крепчать. К обеду все почти исчезло, осталось только ощущение, что побывал в какой то сказке, прикоснулся к тайне, было сильное желание вернуть это, но чем сильнее я тужился чтобы вернуть его, тем меньше получалось.
Тем не менее сильной ощущение сказки и тайны сохранялось еще три дня. (Сравнение: как будто искупался в ледяной воде, а потом стоит погрузить палец в холодную воду и ощущение купания возращается в виде легкого озноба) Потом приехал Сиддх, я рассказал ему, он сказал, что это только начало.

С тех пор приоритетным желанием в жизни стало вернуть то состояние и сделать его постоянным.

Когда я сейчас описываю чувство «Я Есть» — то я его не ощущаю, это просто воспоминание тех мыслей, которые тогда пытались описать то состояние. А само состояние вообще невозможно точно как либо выразить в словах — и тогда я это тоже очень ясно понимал.
У меня были всякие опыты с психоактивными веществами за 10 лет до этого — но это было гораздо в 100 раз мощнее, ярче, убедительнее чем любой из тех опытов. От препаратов очень сильные изменения в восприятиях от органов чувств (зрение, вкус, звуки, ощущения), а Ясности почти нет или если есть — то она какая то истерическая, неустойчивая, секундная. И она всегда перемежалась с приступами сильнейшего страха. Здесь же страха вообще не было, а Ясность устойчивой и несомненной.

[и исключает статические модели усталого света]

простая констатация факта, понятного с 70-годов, что красное смещение это усталость света

https://en.wikipedia.org/wiki/Tired_light

К 1990-м годам и далее, в двадцать первом веке, ряд фальсифицирующих наблюдений показал, что гипотезы "усталого света" не являются жизнеспособными объяснениями космологических красных смещений.[2] Например, в статичной вселенной с механизмами уставшего освещения поверхностная яркость звезд и галактик должна быть постоянной, то есть чем дальше объект, тем меньше света мы получаем, но его видимая площадь также уменьшается, поэтому полученный свет, деленный на видимую площадь, должен быть постоянным. В расширяющейся вселенной яркость поверхности уменьшается с расстоянием. По мере удаления наблюдаемого объекта фотоны испускаются с меньшей скоростью, потому что каждому фотону приходится преодолевать расстояние, которое немного больше предыдущего, в то время как его энергия немного уменьшается из-за увеличения красного смещения на большем расстоянии. С другой стороны, в расширяющейся вселенной объект кажется больше, чем есть на самом деле, потому что он был ближе к нам, когда фотоны начали свое путешествие. Это вызывает разницу в яркости поверхности объектов между статичной и расширяющейся Вселенной. Это известно как Тест поверхностной яркости Толмана,
en.wiki/Tolman_surface_brightness_test
который в этих исследованиях подтверждает гипотезу расширяющейся вселенной и исключает статические модели усталого света.[10][11][12]

Буковский попробуй на ноуте свои портянки открыть то сь

[Право]

О балансировке полушарий (RISC-CISC) в стоячих асанах

1) касаемо правого полушария

realyoga.ru/правого полушария - Найдено 13 результатiв

2) и соответсно

realyoga.ru/левого полушария - Найдено 20 результатiв

3) статеечка

https://psyjournals.ru/journals/langt/archive/2019_n4/Eremenko
Влияние ведущего полушария на изучение иностранного языка
///
Правополушарные люди, изучающие иностранный язык, не зная правил, пишут и говорят правильно. Они основываются на интуиции, что доказывается теорией генеративной грамматики Ноама Хомского, которая показывает, что каждый человек наделен «языковой схемой», принимающей лингвистический опыт. В данной ситуации человек может на невербальном уровне воспринимать грамматические конструкции и использовать их в своей речи или «чувствовать язык», то есть с помощью «языковой догадки» переводить некоторые слова в контексте и воспроизводить их в собственных высказываниях. Для таких людей детальные разборы текстов или грамматических упражнений не являются полезными - они утомляют «правополушарников», поскольку им свойственно дедуктивное познание и им необходимы задания на общее понимание, вопросы по содержанию и выражение собственного мнения. Таким людям надо обеспечить свободу мышления. Их нельзя подстраивать под рамки классического урока когнитивного подхода. Здесь будут работать деятельностный, коммуникативный, социокультурный подходы и нетрадиционные формы урока (урок-квест, урок-спектакль и т.д.), поскольку они направлены на включение самовыражения и воображения. Данные подходы можно использовать в рамках метода проблемного обучения. Чтобы эффективно изучать иностранный язык, правополушарным обучающимся необходимо обеспечить возможность многократной смены деятельности во время занятия, больше устных заданий, нежели письменных, вопросы без вариантов ответов, визуальная передача информации (видео, презентации, картинки), музыкальные задания, групповые задания (коллективные обсуждения), задания с выражением собственного мнения.

При обучении грамматике следует использовать наглядные примеры использования конструкций или времен в контексте. Отдельные разъяснения правил искусственным способом приведут к рассеиванию внимания, а значит, к ошибкам, поскольку обучающиеся начнут сосредотачиваться на деталях, тем самым перестанут воспринимать целостный ряд.

Правополушарные обучающиеся особо реагируют на интонацию. Это позволяет учителю расставлять акценты на важных составляющих, а значит и информация будет лучше усвоена. Таким образом, если учитель будет использовать эти закономерности, учащиеся не потеряют интерес к изучению иностранного языка и будут осваивать новую лексику и грамматику на подсознательном уровне в ходе дискуссии.

Левополушарные люди, изучающие иностранный язык, руководствуются четкими инструкциями.
///

.. истина гдето рядом-сс google/стоячие асаны - баланс полушарий мозга

Любые асаны, которые тренируют синхронизацию правого и левого полушарий мозга — это .. баланс. Например, Врикшасана.
yoga-academy.online

Relax_Max » 8 окт 2005, 11:48
Хочу заставить мозг работать качественее. для этого он должен снабжаться большим количеством крови, перевЁрнутые к примеру или Врикшасана

realyoga.ru/Врикшасана баланс - Найдено 11 результатiв

+один из признаков баланса тут

[эго]

googl-картiнки/Ведическiя Храмовiны Русiв

youtube.com/watch?v=9R1FaKUTNA8

@user-uy8ni8hx1w  4 года назад
Живу рядом с этим храмом, часто гуляю там. Как то спросил у местного экскурсовода почему алтарь на месте двери. Посмотрела на меня как на врага социализма и молча отвернулась..

@user-tr4fg4eb9f  4 года назад
Московская область, посёлок Дубровицы, городской округ Подольск.  Приезжайте,  он реально не такой как другие.

--->

ru.wiki/Знаменская_церковь_(Дубровицы)

цэ ж муладхарный крестъ

romali83.livejournal.com/66479 - Правосламный храм в форме егiпетской пiрамиды - Странствiя ёжiков — ЖЖ

facebook.com/notes/центр-ведичної-культури/ведический-храм-это-трансцендентное-посольство-духовного-мира

Что такое ведический храм?
Ведический храм — это трансцендентное посольство духовного мира, место, где душа может напрямую соприкоснуться с Богом и возродить свое изначальную личность, свое вечное эго.

а покамест имеем то шо имеем youtu.be/GClotSANvK0?t=146, yaplakal.com/forum2/topic2263972

[8]

--->
google/смарт контракты и сделки с недвижимостью
yandex/смарт контракты и сделки с недвижимостью
--->
arbstore.org
google/"arbstore.org" сделки с недвижимостью - Результатiв: 4
yandex.ru/"arbstore.org" сделки с недвижимостью - гуглу нос натянул агась

п.2 - баунтя
google/bounty site:obyte.org - Результатiв: 8

, add к quantmag.ppole.ru/#msg82048
google/obyte.org site:zerodium.com - ничего не найдено
google/arbstore.org site:zerodium.com - ничего не найдено

п.3
+на сайте кодоломцiв google/баунти site:4pda.to

google/obyte.org site:4pda.to- ничего не найдено
google/arbstore.org site:4pda.to- ничего не найдено

п.4
Занятная книжица о жiсти на зоне.ру без (смарт)контрактiв - youtube/Крипта Захаров
youtube.com/watch?v=9mIOPQkB1Sg
youtube.com/watch?v=9lESu7ypAxM
youtube.com/watch?v=KrM0hhNZGNk
youtube.com/watch?v=O1Sjtnma5YM

youtu.be/P9KT-VqA56Y?t=888
t.me/s/zakharovchannel

--->
t.me/zakharovchannel/1287
--->

ozon, libgen
, knigi-online.org/kripta-kak-shifropanki-programmisty-i-zhuliki-skovali
, knizhka.pro/kripta-kak-shifropanki-programmisty-i-zhuliki-skovali-rossiyu-blokchejnom
Крипта. Как шифропанки, программисты и жулики сковали Россию блокчейном - Андрей Захаров
///
Послесловие
20 августа 2022 года, проработав весь день над очередной главой этой книги, я пошел выпить пива с женой в бар. К этому времени я уже несколько месяцев находился в Болгарии — втором доме для моей семьи: отсюда моя супруга, тут мы жили в середине нулевых, после чего перебрались в Россию. Бармен налил нам пива, и я решил впервые протестировать недавно полученную криптокарту Wirex. Я приложил ее к терминалу: с моего счета списались 0,000327 биткоина, а бар получил платеж в размере 13,5 лева. «Аз платих с криптовалути!» — не сдержал я своего восхищения, сообщив, что только что купил пива за крипту. «Ага», — флегматично заметил бармен.

В Wirex постоянно подчеркивают, что компания первой стала выпускать криптокарты еще в 2015 году — то есть уже тогда дала возможность криптоэнтузиастам покупать за биткоины пиво и продукты. Но такое и правда нужно подчеркивать: получается, что Wirex пережила криптовалютное похмелье после «бума ICO» 2017 года и справилась с постепенным ужесточением правового положения криптовалют в мире, а в середине февраля 2023 года компания подписала соглашение о долгосрочном партнерстве с Visa — хотя за несколько месяцев до этого произошло громкое банкротство FTX, которое, казалось, заставит гигантов финансового рынка обходить криптовалюты стороной.

Дополнительная деталь: Wirex была основана двумя гражданами России Павлом Матвеевым и Дмитрием Лазаричевым. Они еще в 2010-е уехали в Лондон, так что Wirex обычно называют в медиа «британской компанией». При этом в России криптокарты от Wirex не работают: сначала это было невозможно из-за законодательства РФ, теперь — из-за санкций. Wirex даже блокирует тех россиян, которые имеют ВНЖ в Евросоюзе и легально пользуются услугами сервиса, но вдруг решают зайти в приложение во время поездки на родину. А Wirex и подобные проекты нужны им не баловства ради: после введения многочисленных санкций криптовалюты стали одной из главных форм по выводу рублей из России, в том числе, например, полученных от продажи квартиры.

Примерно в то время, когда Wirex вела переговоры с Visa, в конце декабря 2022 года, в Москве состоялась конференция «Применение блокчейн-технологий в бизнесе и государственном секторе». Она была организована российским криптостартапом Waves Enterprise — разработчиком федеральной платформы электронного голосования и других блокчейн-проектов для органов власти. Глава российских юрлиц Waves Артем Калихов, чуть волнуясь, рассказывал про корпоративные изменения. «Одно из самых важных событий [2022 года] — это разделение бизнеса и ребрендинг нашей российской компании. В принципе эта история — она в тренде того, что происходит с бизнесом, который имеет и международную, и российскую составляющую», — говорил он. Через подобные изменения прошли многие компании в 2022 году: работа под старым брендом продолжилась вне границ России, а отечественное подразделение получило новое название и других собственников.

После вторжения России в Украину создатель Waves Александр Иванов написал в своем твиттере по-английски, что он уроженец Запорожья, и добавил к этому твиту картинку с надписью: «Peace, please» («Пожалуйста, мира»). Спустя месяц он вышел из капитала всех российских юрлиц Waves, которые и разрабатывали блокчейн-проекты для «Ростелекома», ФНС, «Россетей» и «Альфа-банка». Новым собственником стал некий Игорь Кайгородов — бывший руководящий сотрудник удмуртского управления ФСБ, который, по моим данным, в последние несколько лет трудился в управляющей компании «Русала» — головной структуры империи Олега Дерипаски. Означает ли это, что именно «Русал» стоит за покупкой? Точно можно сказать, что Иванов решил таким образом избавиться от российских активов, ставших для него слишком токсичными. После того, как я озвучил версию про Дерипаску у себя в телеграме, Иванов эмоционально ответил мне, что я написал чушь, и Кайгородов якобы с 2018 года также работал в российской структуре Waves Enterprise. В любом случае, подразделения отмежевались даже на уровне названия: российская команда Waves Enterprise теперь существует под брендом Web3 Tech. В «Русале», в свою очередь, заявили, что Дерипаска никак не связан с покупкой.

«Буквально на днях наша блокчейн-платформа получила заключение из исследовательской лаборатории о соответствии классам защиты, и это заключение было отправлено в 8-й центр ФСБ с тем, чтобы получить сертификат на нашу платформу», — радовался на конференции в конце декабря 2022 года глава Web3 Tech Артем Калихов.

Почти одно время, но какие разные предметы для гордости — партнерство с Visa (Wirex) и сертификат ФСБ (Web3 Tech). Пока я писал эту книгу, я часто думал: почему, если российские криптоэнтузиасты сразу пытаются стать частью глобального рынка, то получается Wirex или Cryptopay, а если они строят бизнес в России, то там возле них быстро появляются бандиты, ФСБ, ветераны войны в Донбассе, а сам проект и вовсе в итоге оказывается мошенническим? Лучший ответ, нам мой взгляд, дал интернет-омбудсмен Дмирий Мариничев — тот самый, чью майнинговую ферму на заводе «Москвич» разобрали во время эпидемии ковида для оборудования там госпиталя.

«Крипта в России могла бы быть флагманом экономики, примером для других стран. Ее только не нужно было душить и держать в ежовых рукавицах, и тогда бы — был бы такой же расцвет, какой был у IT в 1990-е», — грустно объяснил он. Давайте пофантазируем. Я перечислю успешные или перспективные мировые криптопроекты, а вы представьте, что все они были реализованы и базируются в России — фантастической России, в которой всему, что связано с криптой, сразу был дан «зеленый свет», а не смесь красного и серого, то есть запрета и неопределенности.

Май 2015 года. Двое жителей Калифорнии Брайан Бонди и Брендан Эйх начинают разработку собственного браузера. До этого оба работали в компании Mozilla, которая известна своим браузером Firefox — четвертым по популярности в мире после Chrome, Microsoft Edge и Safari. Эйх даже дорос до должности главного исполнительного директора Mozilla, но вынужден был покинуть свой пост через 11 дней после назначения, когда выяснилось, что в прошлом он поддерживал организации, выступающие против однополых браков. Весной 2014 года, когда состоялось назначение Эйха, такая позиция была неприемлемой для руководителя успешной калифорнийской IT-компании[119].

Браузер, который Эйх стал делать вместе с Бонди, получил название Brave, то есть «смелый». Они сделали ставку на страх людей, что корпорации и государства постоянно следят за частной жизнью граждан в сети: Brave блокирует рекламу, не отдает cookies (данных о поведении пользователя) и имеет встроенную возможность заходить на сайты через Tor — самый популярный браузер-анонимайзер. В Brave также есть защиты от технологии fingerprint, которая позволяет владельцам сайтов получать информацию о том, кто к ним зашел, даже если человек сознательно отключил cookies — например, в режиме «инкогнито». Fingerprint (от английского «отпечаток пальца»), например, использует московская мэрия для того, чтобы узнать больше о посетителях своих сайтов.

Разработчики Brave воспользовались «бумом ICO» 2017 года, чтобы собрать на развитие $35 млн, причем все токены под названием Basic Attention Token (BAT) были распроданы за 30 секунд. Спустя четыре года создатели браузера нашли дополнительное применение своей монете: пользователи могут дать добро на показ рекламы и получать за это процент от рекламных доходов Brave. Вознаграждение приходит в виде криптовалюты BAT, которую потом можно продать на том же Binance.

Наконец, в 2021 году в Brave появился встроенный криптокошелек, с помощью которого можно логиниться в различных блокчейн-сервисах или хранить свои NFT. По состоянию на зиму 2023 года в Brave было более 50 миллионов активных пользователей, которые заходили в интернет через браузер хоть раз в месяц. Для сравнения: у Mozilla таких людей было в четыре раза больше.

Октябрь 2016 года. Гражданин Германии Евгений Рочко (его семья уехала из России, когда ему было 11 лет) запускает соцсеть Mastodon. Там нет блокчейна в основе, но есть философия децентрализации: в Mastodon, чья лента напоминает интерфейс Twitter, нет единой политики модерации контента. Пользователи могут мигрировать от одного узла (сервера) к другому, в каждом из которых — свое комьюнити и свои правила, что приемлемо публиковать, а что — нет. А если их не устроит ни одно из существующих комьюнити, то они и вовсе могут запустить собственный узел и устанавливать там правила.

График роста аудитории Mastodon — рваный: пользователи приходят в эту экспериментальную соцсеть, когда на традиционных платформах происходит какой-то скандал, связанный с модерацией. Например, в 2019 году в ней стали массово регистрироваться индийцы, которых возмутила блокировка аккаунта судьи Санджая Хегде: впоследствии блокировка была снята, но к этой претензии добавилось убеждение, что Twitter лояльнее к аккаунтам людей из высших каст[120]. Годом ранее в Mastodon пришли люди из соцсети Tumblr, которая всегда славилась лояльностью к эротическому и даже порнографическому контенту, а потом неожиданно решила закрутить гайки. Последний и самый мощный всплеск произошел осенью 2022 года, когда Илон Маск купил Twitter и первым делом забанил ряд известных журналистов, которые писали о его жизни. «Бегство от Маска» дало Mastodon 5 миллионов пользователей, и к весне 2023 года в соцсети уже были зарегистрированы 10 миллионов человек.

Несмотря на популярность и очевидные перспективы увеличить аудиторию за счет централизованных соцсетей, основатель Mastodon Евгений Рочко ведет себя как настоящий шифропанк. Основное финансирование проекта идет через донаты, а инвесторам он отказывает, боясь, что те разрушат проект попытками сделать его коммерческим. «Mastodon не превратится в то, за что вы ненавидите Twitter. За то, что соцсеть могут продать противоречивому миллиардеру, за то, что она может закрыться или стать банкротом. В этом заключается разница в парадигмах развития двух платформ», — заявил он в конце декабря 2022 года в интервью газете Financial Times, журналист которой отдельно подчеркивал, что месячная зарплата Рочко в Mastodon составляет 2,4 тысячи евро[121].

Ноябрь 2018 года. Американец Хейден Адамс из Нью-Йорка запускает децентрализованный протокол для торговли криптовалютами Uniswap. По окончании университета в 2016 году он работал аналитиком в Siemens, занимаясь моделированием тепловых потоков. К этому времени в криптомире уже обсуждалась идея принципиально новой, децентрализованной биржи, а Виталик Бутерин летом 2017 года свел все эти обсуждения в один пост в своем блоге, где изложил концепцию такой площадки[122].

При использовании централизованной криптобиржи вроде Binance или Coinbase пользователь должен был доверить свою криптовалюту площадке, чтобы торговать и зарабатывать. Это чревато потерей всех сбережений, если биржа вдруг рухнет, как BTC-e в 2017-м или FTX в 2022-м.

При децентрализованной торговле криптовалюта остается у трейдеров: говоря максимально упрощенно, платформа позволяет им обмениваться монетами напрямую друг с другом, а ее главная услуга — возможность свести их вместе и обеспечить безопасный обмен через механизм смарт-контракта.

Тут, правда, возникают свои сложности. Например, у децентрализованных бирж меньшая ликвидность, то есть доступный для торгов объем криптовалюты. Зато нет серьезной верификации пользователей — тех самых процедур KYC, которые раздражают подлинных шифропанков: это связано с тем, что площадка не принимает к себе на хранение активы пользователей, просто сводя их в блокчейне друг с другом.

От момента, как Виталик Бутерин в сжатой форме изложил концепцию децентрализованной биржи, до того, как Хейден Адамс реализовал ее в конкретном проекте, прошло чуть более года. Ethereum Foundation, в исполнительный совет которого входит Бутерин, дал Адамсу на проект $100 тыс., а сам Виталик даже помог с названием[123]. Американец хотел дать своему детищу имя Unipeg (производное от Unicorn, то есть «единорог», и Pegasus, то есть «Пегас»), но Бутерин заметил, что будет звучнее Uniswap, где swap — это, собственно, сделка по купле-продаже криптовалюты.

Спустя два года суточный объем торгов превышал $200 млн, в Uniswap вложились сразу несколько венчурных фондов, а сам Адамс в 2023 году вошел в список Forbes 30 Under 30 — самых молодых и перспективных предпринимателей моложе 30 лет. Впрочем, попадание в этот список еще не означает, что в будущем бизнесмена ждет только успех: когда-то этот рейтинг возглавлял основатель FTX Сэм Бэнкман-Фрид.

Сентябрь 2022 года. Виталик Бутерин полностью прекратил майнинг в сети эфира. Сначала монеты Ethereum добывались так же, как и все остальные, вроде биткоина или лайткоина: майнеры производили сложные математические вычисления, чтобы подтвердить генерацию новых блоков и поддерживать работу блокчейна (принцип proof of work; от английского «подтверждение выполнения работы»). Бутерин с командой предложили использовать принцип proof of stake (дословно «подтверждение доли»), согласно которому в генерации участвуют только крупные держатели монет Ethereum, поэтому дополнительного подтверждения в виде сложных вычислений не требуется. Бутерина кляли и ругали за убийство майнинга в его сети, но его целью было показать, что криптовалюты могут минимизировать вред для планеты с точки зрения экологии. Сразу после введения proof of stake потребление электроэнергии в сети Ethereum упало на 99,95 %. А в мировом масштабе этот шаг может сэкономить 0,2 % электричества в год — не только в майнинге, но и во всех сферах, поделился в твиттере подсчетами своей команды сам Бутерин.

Хотя Бутерин и вырос в Канаде, русский язык для него тоже родной, что он и продемонстрировал в 2017 году, когда выступал на Петербургском экономическом форуме и даже встречался с Владимиром Путиным. Все в той же альтернативной криптореальности легко представить, как после этого в России появляется суперпривлекательная среда для криптоинвестиций, а Бутерин открывает офис в Москва-Сити, чтобы осенью 2022 года на пресс-конференции рассказывать журналистам, как будет делать криптоэкономику «зеленой». Но этого не случилось: Бутерин публично выступил против войны, а в сентябре 2022 года рассказывал про перспективы интернета будущего под названием Web3 не в Москве, а в Киеве на криптоконференции, куда приехал от польской границы на машине в сопровождении украинских военных.

Но я оптимистичен: криптовалюты с человечеством навсегда, и когда-нибудь Россия будет знаменита прежде всего своими криптостартапами-«единорогами», а не только мутными биржами и обменниками, в дела которых замешаны сотрудники ФСБ, депутаты Госдумы или ветераны войны в Донбассе.
Точно так же я верю, что когда-нибудь вернусь домой: в самый разгар работы над этой книгой, осенью 2021 года, российские власти признали меня иностранным агентом, я обнаружил за собой слежку и вынужденно покинул родину.

[культ]

add к quantmag.ppole.ru/#msg79746

Сомерсет Уильям Моэм

Моэм в Индии. Не делать из рассудка культа

ru.wiki/Моэм,_Уильям_Сомерсет

Моэм был чужд религии, не верил в жизнь после смерти и в посмертное воздаяние[30]. Его стесняли путы британской пуританской морали и, подобно своим героям, он вскрывал её лицемерие и бежал от неё в южные широты. «Луна и грош» и некоторые другие произведения Моэма стали залпами в канонаде иррационализма, которыми после катастрофической мировой войны разочаровавшиеся в социальном прогрессе авторы расстреливали викторианский культ рассудка[31].
///
Примечания
31. В качестве альтернатив зашедшей в тупик буржуазной западной культуре предлагались фанатичное служение искусству, азиатский мистицизм, пантеистическое воспевание плотских утех («Путешествие в Индию», «Любовник леди Чаттерлей», «Морис» и др.).

en.wiki/W._Somerset_Maugham+translate.yandex.ru

Дни длительных поездок Моэма в отдаленные места в основном остались позади, но по предложению Киплинга он отплыл в Вест-Индию в 1936 году. Британские колонии там не смогли предоставить ему ничего похожего на материал, который он собрал на азиатских аванпостах в 1920-х годах, но французское исправительное поселение на острове Дьявола снабдило его несколькими историями.[97] Во время визита в Индию в 1938 году он обнаружил, что его интерес вызван не столько британскими эмигрантами, сколько индийскими философами и аскетами: "Как только махараджи поняли, что я не хочу идти охотиться на тигров, но что мне интересно встретиться с поэтами и философами, они были очень полезны".[98]

Он посетил индуистского мудреца Раману Махариши в его ашраме, а позже использовал его в качестве модели для духовного гуру своего романа 1944 года "Лезвие бритвы".[99]
He visited the Hindu sage Ramana Maharishi at his ashram, and later used him as the model for the spiritual guru of his 1944 novel The Razor's Edge.[99]
///
Ссылки
99. Zaleski, p. 219

--->

en.wiki/The Razor's Edgee

Лезвие бритвы - роман У. Сомерсета Моэма 1944 года. В нем рассказывается история Ларри Даррелла, американского пилота, травмированного своим опытом во время Первой мировой войны, который отправляется на поиски некоего трансцендентного смысла в своей жизни. История начинается глазами друзей и знакомых Ларри, когда они становятся свидетелями изменения его личности после войны. Его неприятие обычной жизни и поиск значимого опыта позволяют ему процветать, в то время как более материалистичные персонажи терпят неудачи.

Название романа происходит от перевода стиха из Катха Упанишады, перефразированного в эпиграфе к книге следующим образом: "Трудно пройти по острому краю бритвы; поэтому мудрые говорят, что путь к спасению труден".[1][2]
Книга дважды экранизировалась; сначала в 1946 году с Тайроном Пауэром и Джином Тирни в главных ролях, с Гербертом Маршаллом в роли Моэма и Энн Бакстер в роли Софи, а затем в адаптации 1984 года с Биллом Мюрреем в главной роли.
///
Моэм знакомит читателя с философией Адвайты и показывает, как благодаря глубокой медитации и контакту с Бхагаваном Раманой Махарши, замаскированным под Шри Ганешу в романе, Ларри продолжает осознавать Бога через переживание самадхи — таким образом, становясь святым — и в процессе достигает освобождения от цикла человеческих страданий, рождений и смертей, которым подвержена остальная часть человечества. земные смертные подвластны.
///
Влияние и критический прием
Моэм, как и Герман Гессе, предвосхитил новое восприятие восточной культуры американцами и европейцами почти за десять лет до того, как ее популяризировали Beats. (Американцы изучали восточную философию до этих авторов, в девятнадцатом веке благодаря трансценденталистам, теософам, визиту Вивекананды в 1893 году, а затем переезду Йогананды в США в 1920 году.)
Моэм побывал в Шри Рамана ашрам, где он имел прямое взаимодействие с Раманой Махарши в Тамил-Наду, Индия в 1938 году.[3][4]

Моэм писал о том, что он "не изобрел ничего" был источником раздражения для Кристофер Ишервуд, который помог ему перевести стих (1.3.14) из "Катха-Упанишад" для романа эпиграф –
उत्तिष्ठ जाग्रत प्राप्य वरान्निबोधत| क्षुरस्य धारा निशिता दुरत्यया दुर्गं पथस्तत्कवयो वदन्ति||
(uttiṣṭha jāgrata prāpya varān есть| kṣurasya у niśitā duratyayā Дурга pathas ТАТ kavayo vadanti|| )
– что означает "Встань, проснись, пора искать мудрого и осознание. Путь трудно пересечь, как остро заточенное лезвие бритвы (ножа), так говорят мудрецы."
///
Ссылки
3. Беседа 550. 15 октября 1938 года. Беседы с Раманой Махарши. Пресса внутренних направлений. ISBN 978-1-878019-00-4
3. Talk 550. 15 October 1938. Talks with Ramana Maharshi. Inner Directions Press. ISBN 978-1-878019-00-4

--->
Ctrl-F _Рамана _Махарши = 0
, _Мадурай = google/Махарши Мадурай

flib../b/737996 - Острие бритвы [The Razor’s Edge-ru] 1433K - Сомерсет Уильям Моэм

    Трудно пройти по острию бритвы; так же труден, говорят мудрецы, путь, ведущий к Спасению.
        КАТХА УПАНИШАДЫ
///
Первые два-три года в Индии я жил главным образом в туземных гостиницах, но изредка меня приглашали к себе друзья, а раза два я пожил в великой роскоши как гость махараджи. Через одного из моих знакомых я получил приглашение погостить в одном из мелких северных княжеств. Столица там была прелестная — «багряный город, вечности ровесник». Меня представили министру финансов. Он получил европейское образование, учился в Оксфорде. Производил впечатление человека передового, неглупого и просвещенного и к тому же слыл чрезвычайно дельным министром и ловким, прозорливым политиком. Он носил европейское платье, следил за своей внешностью, одни аккуратно подстриженные усики чего стоили; и собой был недурен, хоть и полноват, как многие индийцы не первой молодости. Он часто приглашал меня в гости. У него был большой сад, и мы сидели в тени развесистых деревьев и беседовали. У него была жена и двое взрослых детей. В общем, казалось бы, типичный англизированный индиец. Я ушам своим не поверил, когда узнал, что через год, когда ему стукнет пятьдесят, он намерен отказаться от своего прибыльного поста, передать свою собственность жене и детям и идти бродить по свету как нищенствующий монах. Причем самое удивительное было то, что ни его знакомые, ни махараджа не усматривали в этом ничего из ряда вон выходящего.

Однажды я ему сказал: «Вы человек без предрассудков, вы знаете жизнь, вы начитанны в естественных науках, философии, литературе, скажите положа руку на сердце, верите вы в перевоплощение?»
«Дорогой мой друг, — ответил он, — если бы я в него не верил, жизнь не имела бы для меня никакого смысла».
— А вы в него верите, Ларри? — спросил я.
— Это очень трудный вопрос. Мне кажется, мы, люди Запада, не в состоянии верить в него так же безоговорочно, как верят на Востоке. У них эта вера вошла в плоть и кровь. У нас вместо нее может быть только личное мнение. Я, например, и верю в него, и не верю.
Он помолчал, подперев рукой опущенную голову. Потом выпрямился.

— Хочу вам рассказать, какое у меня однажды было странное переживание. Как-то ночью в моей маленькой комнате в ашраме я упражнялся в размышлении, как меня учили тамошние друзья. Я зажег свечу и постарался сосредоточить на ней внимание и через некоторое время совершенно отчетливо увидел сквозь пламя длинную череду фигур. Первой была пожилая дама в кружевном чепце, с седыми локончиками, свисавшими на уши. На ней был узкий черный корсаж и черная шелковая юбка, вся в оборках, — так, кажется, женщины одевались в семидесятых годах, и стояла она ко мне лицом, в грациозной, застенчивой позе, опустив по бокам руки ладонями вперед. На ее увядшем лице было прелестное выражение доброты и мягкости. Чуть позади нее, но в профиль ко мне, стоял высокий тощий еврей, горбоносый и толстогубый, в желтом кафтане, с желтой ермолкой на густых черных волосах. У него был вид ученого, на лице печать фанатического аскетизма. Позади него, опять лицом ко мне, и видный яснее всех — протяни руку и тронешь — находился молодой мужчина с веселым румяным лицом, без всякого сомнения англичанин шестнадцатого столетия. Он стоял крепко, слегка расставив ноги, — этакий дерзкий, бесшабашный гуляка. За ним маячила еще бесконечная вереница фигур, как очередь перед кинематографом, но они были как в тумане, разглядеть их я не мог. Я видел только смутные очертания, да какое-то движение проходило по ним волнами — так пшеница колышется под летним ветром. Не знаю, сколько это длилось — минуту, или пять, или десять, — потом они постепенно растаяли в ночном мраке, и ничего не осталось, только ровное пламя свечи.

Ларри усмехнулся.
— Можно, конечно, предположить, что я задремал и видел сон. Или, сосредоточив все мысли на этом маленьком огоньке, впал в какое-то гипнотическое состояние, и эти три фигуры, которые я видел так же ясно, как вижу вас, были забытыми картинами, сохранившимися у меня в подсознании. А может быть, это был я сам в прошлых воплощениях. Может быть, не так давно я был пожилой дамой в Новой Англии, а до этого — левантинцем-евреем, а еще раньше, вскоре после того как Себастьян Кабот отплыл из Бристоля, — щеголем при дворе Генриха, принца Уэльского.

— А что сталось с вашим приятелем из багряного города?
— Два года спустя я оказался на юге, в городке под названием Мадура. Вечером в храме кто-то тронул меня за плечо. Я оглянулся и увидел бородатого человека с длинными черными волосами, в одних трусах, с посохом и миской для подаяния, как ходят там святые люди. Я только тогда узнал его, когда он заговорил. Это был мой приятель. От удивления я онемел. Он спросил меня, что я делал с тех пор, как мы не виделись, и я ответил, спросил, куда я направляюсь, я ответил, что в Траванкур, тогда он сказал, чтобы я отыскал там Шри Ганешу. «Он вам даст то, чего вы ищете». Я просил рассказать мне о нем, но он улыбнулся и ответил, что когда я его увижу, то сам узнаю о нем все, что мне положено знать. Я успел оправиться от удивления и, в свою очередь, спросил, что он делает в Мадуре. Он сказал, что совершает паломничество — обходит пешком святые места Индии. Я спросил, как он питается и где ночует. Он сказал, что, когда ему предлагают приют, спит на галерее, а то под деревом или в ограде храма; а что до еды — если предлагают поесть — не отказывается, а нет — обходится без обеда. Я посмотрел на него повнимательнее и сказал: «А вы похудели». Он, смеясь, заявил, что это полезно для здоровья. Потом он простился со мной — забавно было услышать из уст этого нищего в набедренной повязке: «Пока, старина» — и прошел в ту часть храма, куда мне не полагалось входить.

Из Мадуры я уехал не сразу. Тамошний храм, кажется, единственный в Индии, по которому белый человек может свободно расхаживать, лишь бы он не входил в святилище. К ночи там собиралось множество народу: мужчин, женщин, детей. Мужчины — голые по пояс, в одних дхоти, лоб, а часто и грудь и руки густо намазаны белой золой от сожженного коровьего навоза. Они склонялись ниц то у одного священного места, то у другого, а иные лежали ничком на земле в ритуальной позе самоуничижения. Они молились, читали священные стихи, перекликались, здоровались, ссорились, затевали ожесточенные споры. Гам стоял несусветный, а между тем каким-то непонятным образом там ощущалось присутствие живого Бога.

Проходишь длинными залами между изукрашенных скульптурой колонн, и у подножия каждой колонны сидит нищенствующий праведник, перед каждым миска для подаяния или маленькая циновка, на которую верующие изредка бросают медяк. Одни одеты, другие почти голые. Одни провожают тебя пустым взглядом; другие читают про себя или вслух, точно мимо них и не снуют эти толпы. Я искал среди них моего приятеля, но больше ни разу его не встретил. Наверное, он уже продолжил путь к своей цели.

— Какая же это была цель?
— Освободиться от уз нового рождения. По учению веданты, сущность человека, которую они называют «Атман», а мы называем душой, отлична от тела и его чувств, отлична от рассудка и разума; она не есть часть Абсолюта, поскольку Абсолют, будучи бесконечным, не имеет частей; она и есть Абсолют. Она не сотворена, она существовала всегда, и когда она наконец сбросит семь покрывал невежества, то возвратится в бесконечность, из которой пришла. Она — как капля воды, что поднялась из моря и дождем упала в лужицу, а потом стекла в ручеек, пробралась в узкую речку, потом в мощный поток, бегущий по горным ущельям и широким равнинам, отклоняясь то вправо, то влево, встречая на пути и каменные завалы, и упавшие деревья, и наконец вливающийся в бескрайнее море, из которого поднялась.

— Но к тому времени, когда эта бедная капля опять сольется с морем, она наверняка потеряет свою индивидуальность.
Ларри усмехнулся.
— Вам ведь хочется пососать кусок сахара, а не превратиться в сахар. Что такое индивидуальность, как не проявление нашего эгоизма? Пока душа не избавится от него, она не может слиться с Абсолютом.
— Вы очень бойко толкуете об Абсолюте, Ларри, и слово это звучит внушительно. Но что оно, по-вашему, означает?

— Реальность. Что она такое — этого нельзя сказать. Можно только сказать, чем она не является. Она необъяснима. Индусы называют ее «Брахманом». Она нигде и везде. Она все подразумевает, и все от нее зависит. Это не человек, не вещь, не первопричина. У нее нет никаких свойств. Она за пределами неизменности и перемены, целое и часть, конечное и бесконечное. Она вечна, потому что ее законченность и совершенство не имеют отношения к времени. Она — истина и свобода.

«Ну и ну!» — сказал я про себя, а вслух спросил:
— Но как может страждущее человечество находить прибежище в чисто умозрительной концепции? Людям всегда требовался личный Бог, к которому в тяжелую минуту можно обратиться за утешением и поддержкой.
— Возможно, когда-нибудь в далеком будущем люди станут умнее и поймут, что искать утешения и поддержки нужно в собственной душе. Мне лично представляется, что потребность молиться — это всего лишь пережиток древней памяти о жестоких богах, которых нужно было умилостивить.

realyoga.ru/лезвие бритвы - Найдено 77 результатiв

realyoga.ru/Моэм лезвие - Найдено 0 результатiв айяйяй

п.2
fbsearch.ru/"Сомерсет Уильям Моэм" йога - Найдено книг: 1

fbsearch.ru/"Сомерсет Моэм йога" ~85 - Найдено книг: 6

flib../b/316096 - Сомерсет Моэм 2018K - Александр Ливергант

Моэм, никогда не обольщавшийся на свой счет, признался в свое время французскому критику Полю Доттену: «Я неважно написал пару первых своих книг, потому что из-за отсутствия опыта был не способен написать их лучше, но сегодня книги эти забыты, и я тоже вправе их забыть». О романе же 1908 года «Маг», где отдается дань вошедшим в моду в начале века мистике и оккультизму, Моэм отозвался еще резче: «Не верю ни одному слову в этой книге… Посредственный роман». Похвальный пример литературной самокритики, в данном случае более чем оправданной.

Верно, романы слабые — многословные, довольно безвкусные, подражательные, с надуманными сюжетами и образами, за которыми несложно угадать автобиографические мотивы и факты, и даже прототипы. Например, герой «Мага», этот дьявол во плоти, мистик, гипнотизер, специалист по оккультным наукам Оливер Хаддо, — прозрачная карикатура на посредственного поэта, такого же мистика, гипнотизера и оккультиста, вождя Восточных тамплиеров Британии Алестера Кроули, который любил рассуждать о реинкарнации, называл себя «братом тени», занимался йогой, курил гашиш.

В издевательской рецензии на «Мага» Кроули зло посмеялся над автором романа, которого вдобавок обвинил в плагиате — Моэм, дескать, использовал самые интимные факты его, Алестера Кроули, частной жизни. «Кто бы мог подумать! — ерничал Кроули. — Мой старый и достойный друг Уильям Сомерсет Моэм, оказывается, сочинил книжку!» Что ж, посмеяться, Кроули прав, в «Маге» есть над чем и, прежде всего… над самим Кроули, выведенным под именем Оливер Хаддо. Вызывали смех, а чаще уныние и другие, пусть и не столь ходульные романы раннего Моэма.
Романы и в самом деле успеха у читателя не имеют, раскупаются неважно

[Solidity]

--->
youtube/Tony Churyumoff
, google/Solidity site:obyte.org

blog.obyte.org/obyte-vs-ethereum-choosing-the-ideal-ecosystem-for-you+translate.yandex.ru

Смарт-контракты и токены

Теперь давайте рассмотрим различия. Хотя обе платформы предлагают смарт-контракты и токены, они делают это очень по-разному. Для начала, они работают с разными языками программирования: Ethereum - с Solidity, а Obyte - с Oscript developer.obyte.org/autonomous-agents/oscript-language-reference.

Первый вариант (Solidity) известен своей сложностью и трудоемкостью обучения для разработчиков, поскольку это совершенно новый язык программирования, специально разработанный для Ethereum. Это может привести к большому количеству нераскрытых ошибок и атак в контрактах, написанных не очень квалифицированными разработчиками.

Oscript также является новым, но он был разработан с противоположной целью: упростить создание Dapps и контрактов – в форме автономных агентов (AAs). Этот язык более прозрачен, что позволяет легко понять, что происходит в коде, и затрудняет совершение трудноотслеживаемых ошибок. Таким образом, можно легко и безопасно создавать многочисленные типы AAS, предоставляющих различные услуги (например, биржи, стабильные монеты, рынки прогнозирования и т.д.).

developer.obyte.org/autonomous-agents/oscript-language-reference+translate.yandex.ru
Язык Oscript

Автономные агенты
Автономные агенты (AA) - это специальные адреса (счета) в бухгалтерской книге, которые никому не принадлежат. AA может отправлять транзакции только в ответ на отправленную ему инициирующую транзакцию и строго в соответствии с программой, связанной с AA. Эта программа открыта и известна заранее, она определяет реакцию AA на запуск транзакций. Реакция зависит от:

монет, отправленных инициирующей транзакцией: сколько и каких активов было отправлено;
данных, отправленных инициирующей транзакцией;
среда, которая существует в бухгалтерской книге на момент получения триггера: балансы, данные, опубликованные оракулами, подтверждения, переменные состояния.

Реакция AA может быть одной или комбинацией из следующих::
отправка некоторых других монет обратно отправителю или третьему лицу (которым может быть другой AA).;
изменение среды ведения бухгалтерской книги путем учета потоков данных, аттестаций, обновления переменных состояния и т.д.

Поведение автономных агентов аналогично работе торговых автоматов: они принимают монеты и данные, введенные с клавиатуры (запускающее действие), и в ответ выдают чашку кофе, или включают песню, или делают все, на что они запрограммированы. Что общего между ними, так это то, что их поведение предсказуемо, известно заранее.

С AAS не связаны закрытые/открытые ключи. Их транзакции не имеют подписей. Их транзакции создаются всеми (полными) узлами, просто следуя правилам общего протокола и выполняя код, связанный с AA. Все узлы всегда приходят к одному и тому же результату и производят точно такую же транзакцию, которая должна быть отправлена от имени AA. Как и следовало ожидать от DAG, все узлы получают одинаковое представление о состоянии бухгалтерской книги, просто следуя правилам, без каких-либо голосований, конкурсов с подтверждением результатов или лидеров.

Транзакции, сгенерированные AA, не передаются в эфир одноранговым узлам, поскольку ожидается, что одноранговые узлы будут генерировать те же транзакции самостоятельно.

Язык, используемый для определения поведения AA, является языком, специфичным для домена, который мы называем Oscript. Он был разработан специально для AAs, чтобы упростить написание автономного поведения агента, упростить обсуждение того, что происходит в коде AA, и затруднить совершение трудноотслеживаемых ошибок.

Для управления потреблением ресурсов язык не поддерживает циклы. Использование ресурсов контролируется путем установления ограничения на сложность программы - программы, требующие слишком больших ресурсов, просто недопустимы. Однако ограничения на ресурсы обеспечивают достаточный простор для подавляющего большинства практических приложений.

AA могут "вызывать" другие AA, отправляя им монеты. Все скрипты в вызывающем AA завершены, и все изменения внесены до передачи управления следующему AA, что полностью устраняет проблему повторного входа, характерную для других платформ смарт-контрактов.
///

google/search?q=Oscript+language

https://developer.obyte.org/contracts/smart-contracts

Смарт-контракты в Obyte - это выражения, которые оцениваются как истинные или ложные, деньги, хранящиеся в контракте, могут быть потрачены только тогда, когда они оцениваются как истинные.

Язык смарт-контрактов является декларативным, что означает, что он выражает, какие условия должны быть выполнены, чтобы обеспечить движение денег, а не то, как принимаются решения. Это позволяет легко убедиться в том, что выполнение контракта соответствует его намерениям, и избежать ошибок (которые невозможно исправить в распределенных бухгалтерских книгах).

Однако этот язык не так эффективен, как Ethereum Solidity, он не является полным по Тьюрингу, он не позволяет кодировать какие-либо программы, скорее, это язык, специфичный для домена, для денег в распределенной бухгалтерской книге. Они больше похожи на логарифмические контракты для биткоина. Если вы хотите создавать более сложные dApps, которые будут работать так же эффективно, как смарт-контракты Ethereum, вам нужно использовать автономных агентов.

Деньги на Obyte хранятся на адресах. Адрес - это просто хэш (плюс контрольная сумма) определения адреса, а определение адреса - это выражение на языке смарт-контрактов Obyte, значение которого равно true или false.

https://developer.obyte.org/contracts/reference+translate.yandex.ru
язык смарт-контракта

As you noticed, we use JSON to construct the language expressions. This is an unusual choice but allows to use existing well-debugged, well-supported, and well-optimized JSON parsers rather than invent our own.
Как вы заметили, мы используем JSON для создания языковых выражений. Это необычный выбор, но он позволяет использовать существующие, хорошо отлаженные, хорошо поддерживаемые и хорошо оптимизированные синтаксические анализаторы JSON, а не изобретать свои собственные.

ru.wiki/JSON

JSON (англ. JavaScript Object Notation, в английском обычно произносится как /ˈdʒeɪsən/[3]) — текстовый формат обмена данными, основанный на JavaScript. Как и многие другие текстовые форматы, JSON легко читается людьми.

Диалог об инопланетянах из зоны

https://www.youtube.com/watch?v=5lAK--IwQFw

[ликбез - там хомяк]

и опять про марсианских io-планетян, товарищщи учёные

youtu.be/ALR_paStURM?t=292

youtu.be/5YCIV5EaTdg?t=26

страна учёных хомяков - на марс !

п.2
add к quantmag.ppole.ru/#msg85784

https://www.youtube.com/watch?v=aX_wZi7pKiw
@kzvideo9967
не понимаю, чем обеспечен эти токены? допустим я создал токен и добавил на панкейсвап что дальше? я купил и продал сам же себе но только дороже и обменял на доллары и получил заработок или как? кто платит или выводит эти деньги мне на карточку? биржа? или метамаск? для чего нужна ликвидность?
@YuliyaBedrosova
смотрите у меня на канале другой видос - ликбез - там хомяк на заставке

io-гша-програмер да-сс

[///]

--->

///
Fifty hours before the Dive, Vikram instructed the probes in the lowest orbits to begin pouring nanomachines through the event horizon. Gisela and Cordelia joined him in the control scape, a vast hall full of maps and gadgets for manipulating the hardware scattered around Chandrasekhar. Prospero was off interrogating Timon, an ordeal Vikram had just been through himself. “Oedipal urges” and “womb/vagina symbolism” had figured prominently, though Vikram had cheerfully informed Prospero that as far as he knew, no one in Cartan had ever shown much interest in either organ. Gisela found herself wondering precisely how Cordelia had been created; slavish simulations of flesher childbirth didn’t bear thinking about.
The nanomachines comprised only a trickle of matter, a few tonnes per second. Deep inside the hole, though, they’d measure the curvature around them – observing both starlight and signals from the nanomachines following behind – then modify their own collective mass distribution in such a way as to steer the hole’s future geometry closer to the target. Every deviation from free fall meant jettisoning molecular fragments and sacrificing chemical energy, but before they’d entirely ripped themselves apart they’d give birth to photonic machines tailored to do the same thing on a smaller scale.
За пятьдесят часов до погружения Викрам приказал зондам, находящимся на самых низких орбитах, начать запуск наномашин через горизонт событий. Гизела и Корделия присоединились к нему в контрольном отсеке - огромном зале, полном карт и приспособлений для управления оборудованием, разбросанным по всему Чандрасекару. Просперо был занят допросом Тимона, через который Викрам только что прошел сам. Особое внимание уделялось “эдиповым влечениям” и “символике матки/влагалища”, хотя Викрам бодро сообщил Просперо, что, насколько ему известно, никто в Картане никогда не проявлял особого интереса ни к тому, ни к другому органу. Гизела поймала себя на том, что задается вопросом, как именно была создана Корделия; о рабской имитации родов у живых существ было невыносимо даже думать.
Наномашины представляли собой всего лишь тонкую струйку вещества, скорость которой составляла несколько тонн в секунду. Однако глубоко внутри дыры они измеряли кривизну вокруг себя, наблюдая как за звездным светом, так и за сигналами от наномашин, следующих за ними, а затем изменяли свое собственное коллективное распределение массы таким образом, чтобы приблизить будущую геометрию дыры к цели. Каждое отклонение от режима свободного падения означало выброс молекулярных фрагментов и потерю химической энергии, но прежде чем они полностью распадались на части, они порождали фотонные машины, предназначенные для выполнения тех же задач в меньших масштабах.
It was impossible to know whether or not any of this was working as planned, but a map in the scape showed the desired result. Vikram sketched in two counter-rotating bundles of light rays. “We can’t avoid having space collapsing in two directions and expanding in the third – unless we poured in so much matter that it collapsed in all three, which would be even worse. But it’s possible to keep changing the direction of expansion, flipping it ninety degrees again and again, evening things out. That allows light to execute a series of complete orbits – each taking about one hundredth the time of the previous one – and it also means there are periods of contraction across the beams, which counteract the de-focusing effects of the periods of expansion.”
The two bundles of rays oscillated between circular and elliptical cross-sections as the curvature stretched and squeezed them. Cordelia created a magnifying glass and followed them “in”: forwards in time, towards the singularity. She said, “If the orbital periods form a geometric series, there’s no limit to the number of orbits you could fit in before the singularity. And the wavelength is blue-shifted in proportion to the size of the orbit, so diffraction effects never take over. So what’s there to stop you doing infinite computation?”
Было невозможно понять, работает ли что-либо из этого так, как планировалось, но карта на местности показывала желаемый результат. Викрам изобразил два пучка световых лучей, вращающихся в противоположных направлениях. “Мы не можем избежать того, чтобы пространство сжималось в двух направлениях и расширялось в третьем – если только мы не влили в него столько вещества, что оно сжалось во всех трех, что было бы еще хуже. Но можно продолжать менять направление расширения, поворачивая его на девяносто градусов снова и снова, выравнивая ситуацию. Это позволяет свету совершать серию полных оборотов, каждый из которых занимает примерно одну сотую времени от предыдущего, и это также означает, что существуют периоды сжатия лучей, которые нейтрализуют эффекты расфокусировки, возникающие в периоды расширения”.
Два пучка лучей колебались между круглым и эллиптическим сечениями, поскольку кривизна растягивала и сжимала их. Корделия создала увеличительное стекло и проследила за ними “изнутри”: вперед во времени, к сингулярности. Она сказала: “Если периоды обращения образуют геометрический ряд, то нет ограничений на количество орбит, которые вы могли бы пройти до сингулярности. Длина волны смещена в синюю сторону пропорционально размеру орбиты, поэтому дифракционные эффекты никогда не проявляются. Так что же может помешать вам выполнять бесконечные вычисления?”
Vikram replied cautiously, “For a start, once colliding photons start creating particle-antiparticle pairs, there’ll be a range of energies for each species of particle when it will be travelling so much slower than lightspeed that the pulses will begin to smear. We think we’ve shaped and spaced the pulses in such a way that all the data will survive, but it would only take one unknown massive particle to turn the whole stream into gibberish.”
Cordelia looked up at him with a hopeful expression. “What if there are no unknown particles?”
Vikram shrugged. “In Kumar’s model, time is quantised, so the frequency of the beams can’t keep rising without limit. And most of the alternative theories also imply that the whole setup will fail eventually, for one reason or another. I only hope it fails slowly enough for us to understand why, before we’re incapable of understanding anything.” He laughed. “Don’t look so mournful! It will be like ... the death of one branch of a tree. And maybe we’ll gain some knowledge for a while that we could never even glimpse, outside the hole.”
Викрам осторожно ответил: “Для начала, как только сталкивающиеся фотоны начнут создавать пары частица-античастица, для каждого вида частиц возникнет диапазон энергий, при котором они будут двигаться настолько медленнее скорости света, что импульсы начнут размываться. Мы думаем, что сформировали и распределили импульсы таким образом, что все данные сохранятся, но потребуется всего одна неизвестная массивная частица, чтобы превратить весь поток в тарабарщину”.
Корделия посмотрела на него с надеждой. - А что, если неизвестных частиц нет? - спросил я.
Викрам пожал плечами. - В модели Кумара время квантовано, поэтому частота лучей не может расти бесконечно. И большинство альтернативных теорий также предполагают, что вся установка рано или поздно выйдет из строя по той или иной причине. Я только надеюсь, что это произойдет достаточно медленно, чтобы мы смогли понять причину, прежде чем окажемся неспособными что-либо понять.” Он рассмеялся. - Не смотри так печально! Это будет похоже на..... гибель одной ветки дерева. И, может быть, на какое-то время мы получим какие-то знания, на которые никогда не могли бы даже взглянуть за пределами дыры.
“But you won’t be able to do anything with it,” Cordelia protested. “Or tell anyone.”
“Ah, technology and fame.” Vikram blew a raspberry. “Listen, if my Dive clone dies learning nothing, he’ll still die happy, knowing that I continued outside. And if he learns everything I’m hoping he’ll learn ... he’ll be too ecstatic to go on living.” Vikram composed his face into a picture of exaggerated earnestness, deflating his own hyperbole, and Cordelia actually smiled. Gisela had been beginning to wonder if morbid grief over the fate of the Divers would be enough to put her off Cartan altogether.
Cordelia said, “What would make it worthwhile, then? What’s the most you could hope for?”
“Но ты ничего не сможешь с этим сделать”, - запротестовала Корделия. “И никому не расскажешь”.
“Ах, технологии и слава”. Викрам взорвался. “Послушай, даже если мой клон-дайвер умрет, так ничего и не узнав, он все равно умрет счастливым, зная, что я продолжаю оставаться снаружи. И если он узнает все, что я надеюсь, он узнает... он будет слишком счастлив, чтобы продолжать жить”. Викрам изобразил на лице преувеличенную серьезность, опровергая собственную гиперболу, и Корделия на самом деле улыбнулась. Гизела уже начала задаваться вопросом, будет ли достаточно болезненной скорби по поводу судьбы Дайверов, чтобы она вообще перестала общаться с Картаном.
Корделия спросила: “Тогда на что же стоит обратить внимание? На что самое большее вы могли бы надеяться?”
Vikram sketched a Feynman diagram in the air between them. “If you take spacetime for granted, rotational symmetry plus quantum mechanics gives you a set of rules for dealing with a particle’s spin. Penrose turned this inside out, and showed that the whole concept of ‘the angle between two directions’ can be created from scratch in a network of world lines, so long as they obey those spin rules. Suppose a system of particles with a certain total spin throws an electron to another system, and in the process the first system’s spin decreases. If you knew the angle between the two spin vectors, you could calculate the probability that the second spin was increased rather than decreased ... but if the concept of ‘angle’ doesn’t even exist yet, you can work backwards and define it from the probability you get by looking at all the networks for which the second spin is increased.
“Kumar and others extended this idea to cover more abstract symmetries. From a list of rules about what constitutes a valid network, and how to assign a phase to each one, we can now derive all known physics. But I want to know if there’s a deeper explanation for those rules. Are spin and the other quantum numbers truly elementary, or are they the product of something more fundamental? And when networks reinforce or cancel each other according to the phase difference between them, is that something basic we just have to accept, or is there hidden machinery beneath the mathematics?”
Викрам нарисовал в воздухе между ними диаграмму Фейнмана. “Если вы принимаете пространство-время как должное, вращательная симметрия в сочетании с квантовой механикой дают вам набор правил для определения спина частицы. Пенроуз вывернул это наизнанку и показал, что вся концепция "угла между двумя направлениями" может быть создана с нуля в сети мировых линий, при условии, что они подчиняются правилам вращения. Предположим, что система частиц с определенным суммарным спином перебрасывает электрон в другую систему, и при этом спин первой системы уменьшается. Если бы вы знали угол между двумя векторами вращения, вы могли бы вычислить вероятность того, что второе вращение было увеличено, а не уменьшено... но если понятие "угол" еще даже не существует, вы можете поработать в обратном направлении и определить его по вероятности, которую вы получите, просмотрев все сети, для которых второй спин увеличен.
Кумар и другие ученые расширили эту идею, чтобы охватить более абстрактные симметрии. Из списка правил о том, что представляет собой действующая сеть и как назначить фазу каждой из них, мы теперь можем вывести всю известную физику. Но я хочу знать, есть ли более глубокое объяснение этим правилам. Действительно ли спин и другие квантовые числа являются элементарными или они являются результатом чего-то более фундаментального? И когда сети усиливают или нейтрализуют друг друга в зависимости от разницы фаз между ними, является ли это чем-то фундаментальным, что мы просто должны принять, или за математикой скрывается какой-то механизм?”
Timon appeared in the scape, and drew Gisela aside. “I’ve committed a small infraction – and knowing you, you’ll find out anyway. So this is a confession in the hope of leniency.”
“What have you done?”
Timon regarded her nervously. “Prospero was rambling on about flesher culture as the route to all knowledge.” He morphed into a perfect imitation, and replayed Prospero’s voice: “‘The key to astronomy lies in the study of the great Egyptian astrologers, and the heart of mathematics is revealed in the rituals of the Pythagorean mystics ... ’”
Gisela put her face in her hands; she would have been hard-pressed not to respond herself. “And you said—?”
“I told him that if he was ever embodied in a space-suit, floating among the stars, he ought to try sneezing on the face plate to improve the view.”
Gisela cracked up laughing. Timon asked hopefully, “Does that mean I’m forgiven?”
“No. How did he take it?”
“Hard to tell.” Timon frowned. “I’m not sure that he’s capable of grasping insults. It would require imagining that someone could believe that he’s less than essential to the future of civilisation.”
Gisela said sternly, “Two more days. Try harder.”
“Try harder yourself. It’s your turn now.”
“What?”
“Prospero wants to see you.” Timon grinned with malicious pleasure. “Time to have your own mythic essence extracted.”
Gisela glanced towards Cordelia; she was talking animatedly with Vikram. Athena, and Prospero, had suffocated her; it was only away from both that she came to life. The decision to migrate was hers alone, but Gisela would never forgive herself if she did anything to diminish the opportunity.
Timon said, “Be nice.”
На сцене появился Тимон и отвел Гизелу в сторону. “Я совершил небольшое правонарушение, и, зная тебя, ты все равно об этом узнаешь. Итак, это признание в надежде на снисхождение”.
“Что ты натворила?”
Тимон нервно посмотрел на нее. - Просперо разглагольствовал о культуре флешеров как пути ко всем знаниям. Он превратился в совершенную имитацию и воспроизвел голос Просперо: “Ключ к астрономии лежит в исследованиях великих египетских астрологов, а суть математики раскрывается в ритуалах мистиков-пифагорейцев...”
Гизела закрыла лицо руками; ей самой было бы трудно удержаться от ответа. — И вы сказали...?
- Я сказал ему, что, если он когда-нибудь окажется в космическом скафандре и будет парить среди звезд, ему следует попробовать чихнуть в защитную маску, чтобы улучшить обзор.
Гизела расхохоталась. Тимон с надеждой спросил: “Значит ли это, что я прощен?”
"Нет. Как он это воспринял?”
“Трудно сказать”. Тимон нахмурился. “Я не уверен, что он способен воспринимать оскорбления. Для этого нужно представить, что кто-то может поверить, что он менее чем важен для будущего цивилизации”.
Гизела строго сказала: "Еще два дня. Старайся усерднее”.
“Сам старайся усерднее. Теперь твоя очередь”.
«что?»
- Просперо хочет тебя видеть, - Тимон ухмыльнулся со злобным удовольствием. - Пора извлечь свою мифическую сущность.
Гизела взглянула на Корделию, которая оживленно беседовала с Викрамом. Афина и Просперо задушили ее; только вдали от них она вернулась к жизни. Решение о переезде было только ее собственным, но Гизела никогда не простила бы себе, если бы что-то помешало ей воспользоваться этой возможностью.
Тимон сказал: “Будь милой”.

[Penrose]

там ышо интересности

google/Penrose site:gregegan.net - Результатiв: 10
--->
https://fantlab.ru/work49795 - Планковский прыжок. The Planck Dive. Рассказ, 1998 год; цикл «Вселенная «Диаспоры».

gregegan.net/PLANCK/Complete/Planck +translate.yandex.ru
The Planck Dive
Погружение в Планк
Gisela was contemplating the advantages of being crushed – almost certainly to death, albeit as slowly as possible – when the messenger appeared in her homescape. She noted its presence but instructed it to wait, a sleek golden courier with winged sandals stretching out a hand impatiently, frozen in mid-stride twenty delta away.
The scape was currently an expanse of yellow dunes beneath a pale blue sky, neither too stark nor too distracting. Gisela, reclining on the cool sand, was intent on a giant, scruffy triangle hovering at an incline over the dunes, each edge resembling a loose bundle of straw. The triangle was a collection of Feynman diagrams, showing just a few of the many ways a particle could move between three events in spacetime. A quantum particle could not be pinned down to any one path, but it could be treated as a sum of localised components, each following a different trajectory and taking part in a different set of interactions along the way.
Гизела размышляла о преимуществах быть раздавленной – почти наверняка насмерть, хотя и как можно медленнее, – когда в ее домашнем пейзаже появился посланец. Она заметила его присутствие, но велела подождать - изящный золотистый курьер в крылатых сандалиях нетерпеливо протягивал руку, застыв на полпути в двадцати шагах от нее.
В данный момент пейзаж представлял собой простор желтых дюн под бледно-голубым небом, не слишком яркий и не слишком отвлекающий. Гизела, лежа на прохладном песке, внимательно рассматривала гигантский неряшливый треугольник, нависший над дюнами, каждый край которого напоминал пучок соломы. Треугольник представлял собой набор диаграмм Фейнмана, показывающих лишь несколько из множества способов, которыми частица может перемещаться между тремя событиями в пространстве-времени. Квантовую частицу нельзя привязать к какой-либо одной траектории, но ее можно рассматривать как сумму локализованных компонентов, каждый из которых движется по своей траектории и участвует в различном наборе взаимодействий на этом пути.
In “empty” spacetime, interactions with virtual particles caused each component’s phase to rotate constantly, like the hand of a clock. But the time measured by any kind of clock travelling between two events in flat spacetime was greatest when the route taken was a straight line – any detours caused time dilation, shortening the trip – and so a plot of phase shift versus detour size also reached its peak for a straight line. Since this peak was smooth and flat, a group of nearly straight paths clustered around it all had similar phase shifts, and these paths allowed many more components to arrive in phase with each other, reinforcing each other, than any equivalent group on the slopes. Three straight lines, glowing red through the centre of each “bundle of straw”, illustrated the result: the classical paths, the paths of highest probability, were straight lines.
In the presence of matter, all the same processes became slightly skewed. Gisela added a couple of nanograms of lead to the model – a few trillion atoms, their world lines running vertically through the centre of the triangle, sprouting their own thicket of virtual particles. Atoms were neutral in charge and colour, but their individual electrons and quarks still scattered virtual photons and gluons. Every kind of matter interfered with some part of the virtual swarm, and the initial disturbance spread out through spacetime by scattering virtual particles itself, rapidly obliterating any difference between the effect of a tonne of rock or a tonne of neutrinos, growing weaker with distance according to a roughly inverse square law. With the rain of virtual particles – and the phase shifts they created – varying from place to place, the paths of highest probability ceased obeying the geometry of flat spacetime. The luminous red triangle of most-probable trajectories was now visibly curved.
В “пустом” пространстве-времени взаимодействия с виртуальными частицами заставляли фазу каждого компонента постоянно вращаться, подобно стрелке часов. Но время, измеряемое любыми часами, проходящими между двумя событиями в плоском пространстве–времени, было наибольшим, когда маршрут проходил по прямой линии – любые обходные пути приводили к замедлению времени, сокращая поездку, - и поэтому график зависимости фазового сдвига от размера обходного пути также достиг своего пика для прямой линии. Поскольку этот пик был гладким и пологим, группа почти прямых дорожек, сгруппированных вокруг него, имела сходные фазовые сдвиги, и эти дорожки позволяли гораздо большему количеству компонентов вступать в фазу друг с другом, усиливая друг друга, чем любая эквивалентная группа на склонах. Три прямые линии, светящиеся красным в центре каждого “пучка соломы”, иллюстрировали результат: классические пути, пути с наибольшей вероятностью, были прямыми линиями.
В присутствии вещества все те же процессы слегка искажались. Гизела добавила в модель пару нанограммов свинца – несколько триллионов атомов, чьи мировые линии проходят вертикально через центр треугольника, образуя собственные заросли виртуальных частиц. Атомы были нейтральны по заряду и цвету, но их отдельные электроны и кварки по-прежнему рассеивали виртуальные фотоны и глюоны. Каждый вид материи воздействовал на какую-то часть виртуального роя, и первоначальное возмущение распространялось в пространстве-времени, рассеивая сами виртуальные частицы, быстро стирая любую разницу между воздействием тонны камня или тонны нейтрино, становясь слабее с расстоянием в соответствии с законом обратных квадратов. Из–за дождя виртуальных частиц и вызванных ими фазовых сдвигов, изменяющихся от места к месту, траектории с наибольшей вероятностью перестали подчиняться геометрии плоского пространства–времени. Светящийся красный треугольник наиболее вероятных траекторий теперь был заметно изогнут.
The key idea dated back to Sakharov: gravity was nothing but the residue of the imperfect cancellation of other forces; squeeze the quantum vacuum hard enough and Einstein’s equations fell out. But since Einstein, every theory of gravity was also a theory of time. Relativity demanded that a free-falling particle’s rotating phase agree with every other clock that travelled the same path, and once gravitational time dilation was linked to changes in virtual particle density, every measure of time – from the half-life of a radioisotope’s decay (stimulated by vacuum fluctuations) to the vibrational modes of a sliver of quartz (ultimately due to the same phase effects as those giving rise to classical paths) – could be reinterpreted as a count of interactions with virtual particles.
It was this line of reasoning that had led Kumar – a century after Sakharov, building on work by Penrose, Smolin and Rovelli – to devise a model of spacetime as a quantum sum of every possible network of particle world lines, with classical “time” arising from the number of intersections along a given strand of the net. This model had been an unqualified success, surviving theoretical scrutiny and experimental tests for centuries. But it had never been validated at the smallest length scales, accessible only at absurdly high energies, and it made no attempt to explain the basic structure of the nets, or the rules that governed them. Gisela wanted to know where those details came from. She wanted to understand the universe at its deepest level, to touch the beauty and simplicity that lay beneath it all.
That was why she was taking the Planck Dive.
Ключевая идея восходит к Сахарову: гравитация - это не что иное, как результат несовершенного взаимодействия других сил; достаточно сильно сжать квантовый вакуум, и уравнения Эйнштейна отпадут. Но со времен Эйнштейна любая теория гравитации была также теорией времени. Теория относительности требовала, чтобы фаза вращения свободно падающей частицы совпадала с фазой вращения всех остальных часов, которые движутся по тому же пути, и как только гравитационное замедление времени было связано с изменениями плотности виртуальной частицы, все измерения времени - от периода полураспада радиоизотопа (вызванного флуктуациями вакуума) до колебательного моды кварцевого кристалла (в конечном счете, обусловленные теми же фазовыми эффектами, что и те, которые приводят к возникновению классических траекторий) могут быть переосмыслены как количество взаимодействий с виртуальными частицами.
Именно эта линия рассуждений привела Кумара – спустя столетие после Сахарова, опираясь на работы Пенроуза, Смолина и Ровелли – к разработке модели пространства-времени как квантовой суммы всех возможных сетей мировых линий частиц, где классическое “время” определяется количеством пересечений вдоль данной нити из сети. Эта модель пользовалась безусловным успехом, выдерживая теоретические исследования и экспериментальные испытания на протяжении столетий. Но это никогда не проверялось на самых малых масштабах, доступных только при абсурдно высоких энергиях, и в нем не делалось попыток объяснить основную структуру сетей или правила, которые ими управляют. Гизела хотела знать, откуда взялись эти подробности. Она хотела постичь Вселенную на самом глубоком уровне, прикоснуться к красоте и простоте, которые лежат в основе всего этого.
Вот почему она решила совершить погружение в Планк.
--->

[микроканал]

А что Иган думает о трубках Пенроуза

google/Penrose microtubules site:gregegan.net - Результатiв: 1

мож не знает его ?

google/Penrose site:gregegan.net - Результатiв: 10

явно тормознул с трубками.. в Singleton-е только
В переводе их канальцами обозвали - в 2002м переводов Пенроуза ещё не было

gregegan.net/Singleton
, flib../b/108511/read#t3 - Синглетон 180K - Грег Иган (2002г)
///
2020
“How do you feel now?” Olivia Maslin didn’t quite make eye contact as she addressed me; the image of my brain activity painted on her retinas was clearly holding her attention.
“Fine,” I said. “Exactly the same as I did before you started the infusion.”
I was reclining on something like a dentist’s couch, halfway between sitting and lying, wearing a tight-fitting cap studded with magnetic sensors and inducers. It was impossible to ignore the slight coolness of the liquid flowing into the vein in my forearm, but that sensation was no different than it had been on the previous occasion, a fortnight before.
“Could you count to ten for me, please.”
I obliged.
“Now close your eyes and picture the same familiar face as the last time.”
She’d told me I could choose anyone; I’d picked Francine. I brought back the image, then suddenly recalled that, the first time, after contemplating the detailed picture in my head for a few seconds – as if I was preparing to give a description to the police – I’d started thinking about Francine herself. On cue, the same transition occurred again: the frozen, forensic likeness became flesh and blood.
I was led through the whole sequence of activities once more: reading the same short story (“Two Old-Timers” by F. Scott Fitzgerald), listening to the same piece of music (from Rossini’s The Thieving Magpie), recounting the same childhood memory (my first day at school). At some point, I lost any trace of anxiety about repeating my earlier mental states with sufficient fidelity; after all, the experiment had been designed to cope with the inevitable variation between the two sessions. I was just one volunteer out of dozens, and half the subjects would be receiving nothing but saline on both occasions. For all I knew, I was one of them: a control, merely setting the baseline against which any real effect would be judged.
If I was receiving the coherence disruptors, though, then as far as I could tell they’d had no effect on me. My inner life hadn’t evaporated as the molecules bound to the microtubules in my neurons, guaranteeing that any kind of quantum coherence those structures might otherwise have maintained would be lost to the environment in a fraction of a picosecond.
2020
- Как ты себя чувствуешь сейчас?
Спрашивая, Оливия Мэслин не встретилась со мной взглядом - все ее внимание поглощала спроецированная на сетчатку информация о моей мозговой активности.
- Хорошо. Точно так же, как и до того, как ты начала вливание. Я полулежал на конструкции, напоминающей кресло дантиста, на голове у меня плотно сидела шапочка, напичканная магнитными датчиками и индукторами. Легкий холодок жидкости, втекающей в вену руки, игнорировать было невозможно, но это ощущение не отличалось от того, которое я испытал в прошлый раз, две недели назад.
- Сосчитай до десяти, пожалуйста. Я повиновался.
- Теперь закрой глаза и представь то же знакомое лицо, что и в прошлый раз.
Она сказала, что я могу выбрать кого угодно. Я выбрал Франсину. К этому времени я уже заново воспроизвел прежнюю цепочку действий: прочел тот же рассказ (‹Два ветерана» Скотта Фицджеральда), прослушал тот же музыкальный отрывок (‹Сорока-воровка» Россини), вспомнил тот же эпизод из детства (мой первый школьный день). В определенный момент я избавился от всякой тревоги по поводу того, что не смогу с достаточной точностью воспроизвести прежнее ментальное состояние - в конце концов, цель эксперимента как раз и заключалась в выявлении неизбежных отличий между двумя сессиями. А я был всего лишь одним из десятков добровольцев, и половине из нас во время обеих сессий кололи в вену обычный физиологический раствор. Насколько мне было известно, я как раз и был одним из таких - контрольным участником, нужным лишь для проведения базовой линии, относительно которой будет измеряться любой реальный эффект.
Впрочем, если мне и вводили исказители когерентности, то, насколько я мог судить, препараты не оказывали на меня никакого действия. Моя внутренняя жизнь не испарялась, едва эти молекулы связывались с микроканалами в моих нейронах, гарантируя, что любой вид квантовой когерентности, который нейронные структуры могли в ином случае сохранять, будут рассеяны в окружающей среде за долю пикосекунды.

Personally, I’d never subscribed to Penrose’s theory that quantum effects might play a role in consciousness; calculations dating back to a seminal paper by Max Tegmark, twenty years before, had already made sustained coherence in any neural structure extremely unlikely. Nevertheless, it had taken considerable ingenuity on the part of Olivia and her team to rule out the idea definitively, in a series of clear-cut experiments. Over the past two years, they’d chased the ghost away from each of the various structures that different factions of Penrose’s disciples had anointed as the essential quantum components of the brain. The earliest proposal – the microtubules, huge polymeric molecules that formed a kind of skeleton inside every cell – had turned out to be the hardest to target for disruption. But now it was entirely possible that the cytoskeletons of my very own neurons were dotted with molecules that coupled them strongly to a noisy microwave field in which my skull was, definitely, bathed. In which case, my microtubules had about as much chance of exploiting quantum effects as I had of playing a game of squash with a version of myself from a parallel universe.
Лично я никогда не соглашался с теорией Пенроуза о том, что квантовые эффекты могут играть роль в сознании; расчеты двадцатилетней давности, приведенные еще в семинарской статье Макса Тегмарка, уже сделали устойчивую когерентность в любой нейронной структуре чрезвычайно маловероятной. Тем не менее, от Оливии и ее команды потребовалась немалая изобретательность, чтобы похоронить эту идею окончательно и бесповоротно в серии экспериментов, последовательно отсекающих все аргументы в поддержку данной теории. Вот уже два года как они изгоняли этого призрака из различных структур, которые разные группы учеников Пенроуза объявляли важнейшими квантовыми компонентами мозга. Самое раннее их предложение - микроканалы, они же гигантские полимерные молекулы, образующие нечто вроде скелета внутри каждой клетки - оказалось и самым крепким орешком. Но вполне возможно, что сейчас цитоскелеты каждого из моих нейронов усеяны молекулами, прочно связывающими их с микроволновым полем, в котором мой череп буквально купается. А в этом случае у моих микроканалов столько же шансов воспользоваться квантовыми эффектами, как и у меня сыграть в сквош со своим двойником из параллельного мира.

When the experiment was over, Olivia thanked me, then became even more distant as she reviewed the data. Raj, one of her graduate students, slid out the needle and stuck a plaster over the tiny puncture wound, then helped me out of the cap.
“I know you don’t know yet if I was a control or not,” I said, “but have you noticed significant differences, with anyone?” I was almost the last subject in the microtubule trials; any effect should have shown up by now.
Olivia smiled enigmatically. “You’ll just have to wait for publication.” Raj leant down and whispered, “No, never.”
Когда эксперимент закончился, Оливия поблагодарила меня, но стала еще более отстраненной, занявшись анализом результатов. Радж, один из ее аспирантов, вынул из моей вены иглу, залепил крошечную ранку пластырем и помог мне снять шапочку.
- Конечно, тебе пока неизвестно, был я в контрольной группе или нет, - сказал я ему, - но замечал ли ты у кого-нибудь значительную разницу?
Я был одним из последних испытуемых в экспериментах с микроканалами, и если какие-либо эффекты имелись, то сейчас бы их уже выявили. Оливия загадочно улыбнулась:
- Дождись публикации, и все узнаешь. Радж наклонился ближе и прошептал: - Нет, никогда.

I climbed off the couch. “The zombie walks!” Raj declaimed. I lunged hungrily for his brain; he ducked away, laughing, while Olivia watched us with an expression of pained indulgence. Die-hard members of the Penrose camp claimed that Olivia’s experiments proved nothing, because even if people behaved identically while all quantum effects were ruled out, they could be doing this as mere automata, totally devoid of consciousness. When Olivia had offered to let her chief detractor experience coherence disruption for himself, he’d replied that this would be no more persuasive, because memories laid down while you were a zombie would be indistinguishable from ordinary memories, so that looking back on the experience, you’d notice nothing unusual.
Я встал с кресла.
- Зомби идет! - провозгласил Радж. Я сделал вид, будто желаю полакомиться его мозгом, и Радж, смеясь, попятился. Оливия наблюдала за нами с выражением терпеливой снисходительности. Самые упорные приверженцы Пенроуза утверждали, что эксперименты Оливии не доказывают ничего, потому что даже если люди ведут себя одинаково, когда все квантовые эффекты исключены, они могут проделывать это как простые автоматы, полностью лишенные сознания. Когда же Оливия предложила своему главному оппоненту испробовать на себе блокировку когерентности, тот ответил, что это не прибавит ее доводам убедительности: ведь воспоминания, заложенные в состоянии, когда человек является зомби, будут неотличимы от обычных воспоминаний, и поэтому, вызывая в памяти пережитое, вы не заметите ничего необычного.

This was sheer desperation; you might as well assert that everyone in the world but yourself was a zombie, and you were one, too, every second Tuesday. As the experiments were repeated by other groups around the world, those people who’d backed the Penrose theory as a scientific hypothesis, rather than adopting it as a kind of mystical dogma, would gradually accept that it had been refuted.
Подобная аргументация могла кого угодно привести в отчаяние с тем же успехом можно было предположить, что все в мире, кроме тебя самого, являются зомби, и ты сам становишься им каждый второй вторник. По мере того, как эксперименты повторялись другими группами по всему миру, сторонники теории Пенроуза как научной гипотезы, а не как подобия мистической догмы, постепенно соглашались с тем, что ее следует отвергнуть.

***
я вышел из здания неврологической лаборатории и зашагал через кампус, возвращаясь в свой кабинет на факультете физики. Было мягкое и ясное весеннее утро, студенты лежали на траве и дремали, прикрыв лица раскрытыми книгами. Все-таки у чтения со старомодных листков бумаги еще остались кое-какие преимущества. Я вставил себе в глаза чипы всего год назад, и хотя адаптировался к этой технологии достаточно легко, меня до сих пор раздражало, что просыпаясь воскресным утром, я видел, как Франсина, не вставая с постели, читает «Геральд» С закрытыми глазами.

Полученные Оливией результаты меня не удивили, но я испытывал удовлетворение от того, что проблема решена раз и навсегда: сознание оказалось чисто классическим, а не квантовым феноменом. Кроме всего прочего, это означало: нет причин полагать, что программа, работающая в классическом компьютере, не может обладать сознанием. Разумеется, всё во Вселенной на каком-то уровне подчиняется квантовой механике, но Поль Беньоф, один из пионеров квантовых вычислений, еще в 80-е годы показал, что можно построить классическую машину Тьюринга из квантово-механических частей, а последние несколько лет я в свободное время изучал раздел теории квантовых вычислений, ставящий перед собой цель - избегать квантовых эффектов.

Вернувшись в кабинет, я вызвал на внутриглазной экран схему устройства, которое назвал «Квасп» - квантовый синглетонный процессор (Singleton (англ.) - переводится как «одиночка», но также означаети «множество, состоящее из одного элемента,). Квасп будет использовать все технологии, разработанные для экранирования последнего поколения квантовых компьютеров от «сцепления» (В оригинале этот термин квантовой физики звучит как «entanglement» и переводится как «спутанность, переплетение», Физический смысл термина поясняется в сопроводительной статье.) С окружающей средой, но для совершенно иной цели. Квантовый компьютер экранируют, чтобы он мог выполнять большое число параллельных вычислений и чтобы каждое из них при этом не порождало собственную независимую историю, в которой доступен лишь один ответ. Квасп же станет выполнять в каждом такте лишь одно вычисление, но на пути к уникальному результату он окажется способен безопасно проходить сквозь суперпозиции, включающие любое количество альтернатив, не превращая эти альтернативы в реальность. Отрезанный от внешнего мира на протяжении каждого такта вычислений, он будет сохранять свою временную квантовую амбивалентность такой же частной и не относящейся к делу, как мечта или сновидение, и никогда не будет вынужден проигрывать каждую вероятность, которую он осмелится принять во внимание.

Квасп все еще будет нуждаться во взаимодействии со своим окружением всякий раз, когда он примется собирать информацию о мире, и это взаимодействие будет неизбежно расщеплять его на различные версии. Если вы снабдите Квасп камерой и направите ее на обычный предмет - камень, растение, птицу, - то вряд ли стоит ожидать, что такой объект будет обладать единственной классической историей, поэтому ее не будет и у комбинированной системы «Квасп плюс камень», «Квасп плюс растение» и «Квасп плюс птица».

Однако Квасп сам по себе никогда не станет инициировать расщепление. В пределах данного набора обстоятельств он всегда будет давать лишь один ответ. Работающий на базе Кваспа искусственный интеллект сможет принимать решения столь прихотливо или С той веской рассудительностью, с какой только пожелает, но для каждого конкретного сценария, с которым он столкнется, он в конце концов сделает только один выбор

realyoga.ru/Эк тебя разнесло! - укорял Сидор Марфу